О славных командирах и бойцах

26 июня 1942 года назначен начальником Генштаба (А. М. Василевский, сост.), а с 14 октября был одновременно заместителем наркома обороны СССР. На этом посту он останется почти до конца войны, станет инициатором и разработчиком всех победных наступательных операций Красной армии. Будет регулярно совещаться с Верховным и, несмотря на свою знаменитую мягкость, не раз вступит с ним в спор, вплоть до швыряния телефонных трубок… Взаимное уважение они сохранят навсегда. Чем он приглянулся Сталину? Возможно, тем, что никогда не обещал лишнего – того, что армия не в силах исполнить. А может быть, тем, что напоминал русских офицеров и генералов еще царской штабной школы.<…>

С 23 июля по 26 августа 1942 года – представитель Ставки на Сталинградском фронте, направлял совместные действия фронтов в ходе оборонительного периода Сталинградской битвы. Внёс большой вклад в развитие советского военного искусства, спланировал и подготовил контрнаступление под Сталинградом.

Со 2 января 1943 года на Воронежском и затем на Брянском фронте координировал наступление советских войск на Верхнем Дону. Он часто выезжал на фронт, проводил совещания в войсках, сверяя данные оперативных карт с действительным положением дел на передовой. Тогда всем было ясно: именно Василевский являлся дирижером разгрома гитлеровцев на Волге и на Дону. Соратники (в первую очередь Георгий Жуков) упрекали его порой в излишней осторожности. Но за всю войну именно Василевский не проиграл ни одного сражения.

16 февраля 1943 года А. М. Василевскому было присвоено воинское звание Маршал Советского Союза. Это было крайне необычно, так как всего 29 дней назад ему было присвоено звание генерала армии. К концу войны по наградам он уступал только Георгию Жукову. Взаимодействие двух полярных личностей оказалось полезным для армии – и на совещаниях Ставки, и в Генеральном штабе, и на полях сражений.

Зинченко, Е. Классик Второй мировой / Евгений Зинченко. – Текст : непосредственный // Свой. – 2020. – № 9. – С. 3–8 : ил.

В битве за Москву имена Жукова и Рокоссовского пополнили плеяду лучших русских стратегов. Хотя масштабы той победы советская Ставка несколько преувеличила, недооценив при этом возможности противника. Попытка организовать дальнейшее наступление под Ржевом и Вязьмой обернулась огромными потерями. В числе тяжело раненных был и Константин Константинович. А потом он получил повышение и вновь попал на самый тяжелый участок – командовал Донским фронтом, истекавшим кровью под Сталинградом.

Жуков приехал к нему в более высоком ранге, в качестве заместителя Верховного главнокомандующего. Обороняясь, Рокоссовский уже задумывался о возможности контрударов с последующим окружением группировки Паулюса. Жуков с начальником Генштаба Александром Василевским пришли к аналогичной идее. Был разработан план совместной операции нескольких фронтов. И в разгром врага внесли вклад они все.

Когда советские атаки взломали немецкие фланги и клещи замкнулись, армиям Рокоссовского поручили добивать неприятеля, угодившего в кольцо. Жукова в это время под Сталинградом не было. Ему приказали возглавить другое наступление – в районе Ржевско-Вяземского выступа. Тут вновь постигла неудача. Но даже Георгий Константинович не знал, что его действия использовались в целях стратегической дезинформации. Советская разведка подбросила немцам сведения: здесь будет нанесен главный удар, а под Сталинградом – отвлекающий. Имя Жукова убедило Гитлера и его генералов в подлинности таких данных. Под Ржев и Вязьму они кинули все резервы, включая свежие танковые дивизии. А ведь их так не хватало фрицам на юге, чтобы протаранить путь к окруженному Паулюсу...

Жукова после сражений под Ржевом опять направили под Ленинград – руководить операцией «Искра», приведшей наконец-то к прорыву блокады города трех революций.

На Курской дуге Рокоссовский командовал Центральным фронтом. На его участке противник не смог глубоко вклиниться в оборону, усеяв поля чадившими танками и телами солдат. Жуков замыкал на себя действия четырех фронтов. Выждав момент, когда враг выдохся, начал наступление Западного фронта. Гитлеровцы покатились назад, оставляя города, бросая заготовленные позиции. Советские армии устремились на запад.

Шамбаров, В. Победный маршальский тандем / Валерий Шамбаров. – Текст : непосредственный // Свой. – 2016. – № 12. – С. 22–27 : фот.

К лету 1942-го в Красной армии начали воссоздавать танковые соединения и вспомнили о молодом генерале, которого назначили командовать 18-м корпусом под Воронежем. Иван Черняховский снова попал в пекло, туда, где немцы осуществляли прорыв, был контужен. В разгар сражения командующий фронтом Николай Ватутин снял неудачно действовавшего во главе 60-й армии Максима Антонюка, заменил храбрым, грамотным комкором и не ошибся.

Все удары красноармейцы выдержали, а в январе 1943-го сами перешли в наступление. Черняховский руководил не только на редкость смело, но и весьма неординарно: «оголил» 100 километров фронта, оставив там всего две дивизии и две бригады, зато на участке прорыва в 12 км собрал в полтора раза больше сил (все танки), проломил позиции противника и в первый же день ворвался в Воронеж. Без малейшего перерыва перегруппировал в глубоких снегах армию на другое направление и предпринял новый рывок. Обходя вражеские контингенты с фланга, наши бойцы за пять дней освободили 350 сел и деревень, взяли Курск.

Такие успехи позволили Черняховскому выдвинуться в ряд лучших советских командармов. Свою репутацию 60-я армия под его командованием подтвердила в битве на Курской дуге. По планам дальнейшего наступления черняховцам достались вспомогательный участок и задача нанести отвлекающий удар.

Но Иван Данилович обнаружил ошибки вражеского командования, которое также сочло участок второстепенным. В первый же день советские войска прорвали здесь фронт, сильно потрепав неприятеля. Оценив обстановку, Рокоссовский вылетел в штаб 60-й армии и перенес сюда главный удар.

Гитлеровцы начали перебрасывать навстречу танковые и пехотные соединения. Но их поочередно били. Красноармейцы прошли 200 км, освобождая город за городом, с ходу форсировали Днепр, захватили большой плацдарм на правом берегу. После этой блестящей операции в советском руководстве признали исключительный талант командарма.

Шамбаров, В. «Отдаю предпочтение гибели в жарком бою» / Валерий Шамбаров. – Текст : непосредственный // Свой. – 2021. – № 6. – С. 14–17 : ил.

В конце апреля 1942-го, когда он (Л. А. Говоров, сост.) прибывает на невские берега, осажденная Северная столица подвергается жесточайшим артобстрелам с Пулковских высот, непосредственно с городских окраин.

***

Историк и публицист Валерий Островский так описывает первые шаги нового командующего: «Л. А. Говоров лично объехал и обошел позиции всех армий Ленинградского фронта, по его указанию углублялись окопы и ходы сообщений, усиливалась противотанковая оборона, артиллерийское обеспечение, была создана невиданная до тех пор ни на одном из фронтов плотность артиллерийского огня, составлявшая... почти 32 орудия на километр. Но главное, оборона укреплялась с целью наступления. Убедившись в ее прочности, Говоров высвободил из первого эшелона несколько дивизий и приказал обучать их атакующим действиям. Решение было мудрым и дальновидным... Почти ежедневно командующий находил время, чтобы со своими помощниками поколдовать над графиком очередного упреждающего удара. Он сумел добиться увеличения снабжения боеприпасами, наладил взаимодействия различных звеньев, настаивал на безусловном выполнении пятидневных планов по уничтожению артиллерии противника. Гитлеровцы хитрили, меняли огневые позиции, строили ложные имитационные звуковые установки, увеличивая интервал между орудиями, но хорошо налаженная авиационная и звукометрическая разведка быстро выявляла расположение батарей противника, и артиллеристы фронта и флота наносили мощные удары. Говоров особенно позаботился о безопасности нашей артиллерии, создавались совершенно новые типы укрытий из броневой стали. Результаты предпринятых усилий город почувствовал сразу – за первые три месяца 42-го года фашисты выпустили по городу 20 817 снарядов, а за июль – декабрь 42-го года – 7699. Преимущество противника в артиллерийском обеспечении, а главное – в умении вести огонь по Ленинграду, было утеряно окончательно».

***

Вряд ли есть смысл пересказывать хронику эпизодов исторической битвы. Достаточно напомнить, что основные удары по прорыву и снятию блокады были нанесены изнутри осажденного города. Под носом у врага, который мог наблюдать Ленинград в бинокль и обстреливать из орудий чуть ли не до центральной части, удалось сосредоточить колоссальные воинские формирования, подготовить и провести успешные операции. Вот лишь несколько штрихов, характеризующих прежде всего командующего фронтом.

Захарцев, А. Маршал с золотым сердцем / Алексей Захарцев. – Текст : непосредственный // Свой. – 2017. – № 2. – С. 33–37 : ил.

Но И. М. Пядусову выпала другая роль. При подготовке операции по прорыву блокады Ленинграда, которая получила кодовое наименование «Искра», командовавший с июня 1942 года Ленинградским фронтом генерал-лейтенант артиллерии Л. А. Говоров назначил И. М. Пядусова командующим артиллерией 67-й армии, которой отводилось главное место в операции «Искра» (12-30 января 1943 г.). Вероятно, Л. А. Говоров, сам будучи прекрасным артиллеристом, уже успел правильно оценить оперативно-тактическую подготовку И. М. Пядусова и его организаторские способности.

***

Надо сказать, что задача на его долю выпала чрезвычайно сложная. Немецкое командование придавало исключительное значение удержанию узкого «клина» южнее Ладожского озера, образованного в сентябре 1941 года и замыкавшего блокаду города. Занятая противником 16-17-километровая полоса, разделявшая войска Ленинградского и Волховского фронтов, была превращена в инженерном и огневом отношении в мощный укреплённый район, особенно в полосе войск Ленинградского фронта, где на 1 км фронта приходилось 35-40 огневых точек и 27 орудий и миномётов. Казалось невозможным под массированным огнём врага преодолеть по льду реку шириной в 600-700 м, а затем взобраться на её обрывистый обледеневший берег.

И. М. Пядусов понимал, что успех штурма во многом будет зависеть от умения войск двигаться на удалении 150-200 м от огневого вала, что отрабатывалось дивизиями первого эшелона 67-й армии на Токсовском полигоне ещё в конце ноября 1942 года. Но действия на полигоне - это одно, а как поведут себя войска в ходе реального штурма – это совсем другое.

Так или иначе, артиллеристы серьёзно готовились к созданию всесокрушающего огневого вала. Командующему Ленинградским фронтом Л. А. Говорову пришлось ослабить пулковский и колпинский участки, Карельский перешеек, собирая со всего фронта в полосу обороны 67-й армии армаду артиллерии – около 2 тыс. орудий и тяжёлых миномётов.

К началу наступления на 13-километровом участке прорыва 67-й армии удалось сосредоточить 22 артиллерийских и миномётных полка, в том числе 28-ю артиллерийскую дивизию, три дивизиона артиллерии большой мощности береговой обороны Краснознамённого Балтийского флота (КБФ), 12 тяжёлых дивизионов М-30 и три полка М-13 реактивной артиллерии. В состав артиллерии входили также два дивизиона мощных 280-мм фугасных турбореактивных снарядов, созданных на ленинградских заводах. Всего на 13-километровом участке прорыва действовали с учётом артиллерии КБФ (88 орудий) 1909 орудий и миномётов: 133 орудия и миномёта (без 45-мм) на 1 км фронта. Это позволило И. М. Пядусову добиться более чем 5-кратного превосходства в артиллерии над противником, не считая реактивной артиллерии.

Следует отметить, что лесистая местность, а на участке прорыва 67-й армии к тому же и превышение берега, занятого противником, над нашим, создавали большие трудности в организации артиллерийской разведки. И. М. Пядусов в своих предложениях по боевому применению артиллерии в операции «Искра» обосновал необходимость сооружения наблюдательных пунктов (НП) на вышках с целью лучшего просмотра глубины обороны противника. Были развёрнуты более 270 НП (в том числе сооружены 70 вышек на деревьях или столбах), 36 звукопостов, треть из которых предназначались специально для разведки миномётных батарей. Кроме того, разведданные поступали с аэростатов наблюдения, от авиации.

Рипенко, Ю. Б. «Заслуженно пользуется авторитетом среди подчиненных и общевойсковых начальников» / Юрий Борисович Рипенко, Виктор Андреевич Чернухин, Евгений Владимирович Афонин. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2017. – № 3. – С. 73–77 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 77.

Когда началась Великая Отечественная, первым делом телеграфировал в Москву: готов сражаться на передовой. Но в Кремле посчитали, что Василий Иванович (Чуйков, сост.) особенно необходим в Китае. Рвался на западные рубежи, туда, где топтали нашу землю немецкие сапоги, однако на фронт его направили только летом 1942 года, в решающие дни войны.

12 сентября Василий Иванович возглавил 62-ю армию, которая стояла насмерть в Сталинграде. <…> Отрезанная от остальных советских войск армия обороняла заводские районы и центральную часть города. Многие заранее хоронили чуйковцев. Как они выстояли в сентябре и октябре 1942-го, понять, а тем более объяснить трудно. Сражаться приходилось за каждый метр.

Были дни, когда 62-я контролировала всего лишь несколько заводских корпусов да короткую береговую полосу на Волге. Командарм разработал тактику уличных боев. Были подготовлены штурмовые группы, напоминавшие то ли спецназ, то ли партизанские отряды. Они, как говаривал Чуйков, умели выковыривать врага лопатой, штыком и гранатой, пробиваясь среди руин. Незаменимой помощницей в подобных случаях являлась знаменитая ручная граната Ф-1, «Феня». Солдаты Фридриха Паулюса таких боев не выдерживали, их наступательный пыл постепенно выдыхался. Доблесть защитников Сталинграда оказалась сильнее тевтонской гордыни, а в рядах чуйковцев крепла вера в Победу. Страна славила героев–сталинградцев и повторяла, как молитву, слова Василия Чуйкова: «За Волгой для нас земли нет».

Как он остался жив? Это великая тайна и настоящее чудо. Сто раз гитлеровцы могли сравнять с землей его командный пункт, в двух шагах от него шли рукопашные бои, павших не успевали хоронить. Провидение хранило будущего маршала даже тогда, когда судьба сталинградцев висела на тонком волоске. Немцы педантично истребляли «обреченный отряд». Каждый день в миске супа генерал находил осколки вражеских снарядов.

14 октября гитлеровцы навалились на позиции 62-й армии всей своей мощью. Никогда Чуйков не видел прежде столь интенсивной бомбардировки. Противник целенаправленно бил по командному пункту. Лопнули бензобаки, горючее растеклось по блиндажам, начался жуткий пожар, бойцы задыхались. Придавленные обломками своего укрытия штабные офицеры погибали на глазах командующего. «Девять человек всмятку. Один выскакивает – ему ноги прижимает. Мы его два дня откапывали. Он жив. Его откапываем, а земля осыпается. Что, тут сердце не содрогнется? Оно содрогается, но ты виду не подай», – вспоминал Василий Иванович. В любой ситуации он держал спину прямо, уныния себе не позволял. Многие очевидцы заметили, что в Сталинграде Чуйков почти никогда не снимал перчаток, подозревали генерала во франтоватости, суеверии, еще в чем-то, а он просто скрывал экзему. Руки приходилось обматывать бинтами, а последние – скрывать в перчатках. Иногда и белую марлю люди принимали за «гусарский» аксессуар. А причина болезни – нечеловеческое нервное перенапряжение, которого не должны были замечать бойцы.

На развалинах Сталинграда многое решал выстраданный им принцип: «Командир должен быть с солдатом». Если бы он командовал с безопасного расстояния, берег себя, то вряд ли бойцы доверяли бы ему так безоглядно.

«На первом плане в моих размышлениях был солдат... главный участник войны. Порой он лучше знает психологию солдат противника, чем генералы, наблюдающие за боевыми порядками врага с наблюдательного пункта», – полагал командарм и такого же отношения к подчиненным требовал от своих комдивов. Из них Чуйков выделял троих, наиболее самоотверженных: Александра Родимцева, Ивана Людникова и Виктора Жолудева. В каждого из этой тройки солдаты верили без колебаний. В те осенние, самые напряженные дни Сталинградской битвы это было главным.

В разгар великого сражения земляки прислали генералу письмо и фотографию с уборки урожая: в поле – женщины и подростки, на телеге с зерном – колхозный возница, 76-летний Иван Ионович. На снимке подпись: «Помогаем, Василь, фронту, чем можем». Трудно представить, что чувствовал военачальник, читая это послание. Для каждого из нас Родина – это прежде всего образы детства. Он знал, за что сражается, ЧТО защищает на горячем снегу Сталинграда.

Виноградов, С. Насмерть стоявший / Сергей Виноградов. – Текст : непосредственный // Свой. – 2020. – № 2. – С. 10–13 : ил.

Во главе 5-й танковой армии стоял генерал П. Л. Романенко, один из самых опытных командиров танковых войск Красной армии. В 1930-е годы он служил в управлении механизации и моторизации РККА, командовал механизированной бригадой, танковым корпусом. На декабрьском совещании 1940 года он предложил создать в РККА танковые армии. Хотя это предложение не нашло тогда поддержки, Сталин обратил внимание на инициативного командира с оригинальными идеями, а когда настало время формировать танковые армии, вспомнил о нём. В мае 1942 года Романенко было поручено сформировать и возглавить 3-ю танковую армию. В августе-сентябре 1942-го эта армия участвовала в боях в районе Козельска, где не добилась каких-то значительных побед, но на фоне неудач других танковых армий действия Романенко выглядели неплохо. В конце концов он не отдавал противнику территорию, а отвоевывал её, пусть и в малых масштабах. И что, пожалуй, ещё важнее, по итогам трёх недель кровопролитных боёв 3-я танковая армия хотя и понесла тяжёлые потери, но сохранила значительную часть сил и средств. Другие танковые армии летом 1942 года за такой период выгорали полностью. Поэтому не вызывает удивления то, что именно на Романенко было возложено командование 5-й танковой армией, которая должна была сыграть в планировавшемся наступлении ключевую роль.

Дальнейшая карьера в танковых войсках у генерала Романенко не заладилась. После Сталинграда он короткое время командовал 2-й танковой армией, а затем был назначен командующим 48-й армией, что для него как опытного танкиста было фактическим понижением. Возможно, тормозом в карьере Романенко стал его конфликт с командующим Юго-Западным фронтом Н. Ф. Ватутиным , что было особенно неприятно в связи с тем, что за спиной Ватутина стояла могущественная фигура начальника Генерального штаба А. М. Василевского. Волевому и резкому командарму не нравилось, что Ватутин отдаёт приказы корпусам 5-й танковой армии через его голову. В свою очередь, опытному штабному работнику Ватутину казалась неправильной манера Романенко управлять войсками, постоянно перемещаясь с передовыми подразделениями, ведь так командарм терял связь с командующим фронтом. Конфликт кончился тем, что по завершении окружения немецкой группировки Романенко был отстранён от командования армией.

***

Особый интерес представляют действия 4-го механизированного корпуса В. Т. Вольского. После того как 12 декабря началось наступление немецкой армейской группы «Гот», корпус было решено перебросить для отражения немецкого наступления. В бой его части вступили 14 декабря. К этому моменту немцы успешно преодолели советский оборонительный рубеж в районе Гремячего и форсировали реку Аксай. Их главная ударная сила, 6-я танковая дивизия, выдвинулась к хутору Верхне-Кумскому. Сюда и был направлен корпус Вольского. В боях 15 декабря корпусу удалось отбросить немецкую дивизию за Аксай. Далее 16–19 декабря в районе Верхне-Кумского корпус вёл тяжёлые оборонительные бои с 6-й танковой дивизией, которую усилили сначала частью сил 23-й, а затем и 17-й танковой дивизией немцев. Фактически весь ударный потенциал армейской группы «Гот» был направлен против 4-го мехкорпуса. 19 декабря корпус Вольского из-за угрозы окружения оставил Верхне-Кумский и отступил за реку Мышковка. Несмотря на этот кажущийся успех немецких войск, в этот же день Э. Манштейн констатировал в своём донесении начальнику Генерального штаба сухопутных войск, что его ударная группировка не в состоянии своими силами добиться восстановления связи с 6-й армией.

Ермолов, А. Первый настоящий успех : советские танковые войска в операции «Уран» / Арсений Ермолов. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 1. – С. 19–23 : 5 фот., 1 карта. – Библиогр. в примеч. в конце ст.

Путь 1-й гвардейской всегда проходил там, где становилось особенно жарко.

РККА стахановскими темпами оснащалась техническими новинками – в 1942-м дивизия была преобразована в 1-й гвардейский механизированный корпус. Соединение расширили и укрепили танками Т-34, а вместо истребительно-противотанкового полка сформировали самоходно–артиллерийский. Корпус, превратившийся из стрелковой части в бронированный кулачище, крушил оккупантов под Сталинградом. Затем были Курская дуга и Донбасс, форсирование Днепра, освобождение Украины, взятие Будапешта и Вены. Все это время первым гвардейским комкором оставался Руссиянов.

Дважды был ранен и трижды контужен, шесть раз попадал в окружение. Вырывался – порой вместе со всем соединением, иногда разделив его на группы, но всегда – в полной генеральской форме. Этим фактом Иван Никитич гордился всю жизнь не меньше, нежели Золотой Звездой Героя Советского Союза.

Зверев, Н. Гвардия не сдается / Николай Зверев. – Текст : непосредственный // Свой. – 2016. – № 9. – С. 28–30 : ил.

Практически всё время он (Александр Александрович Строков, сост.) работал на передовой. Во время наступательной Погорело-Городищенской операции в августе 1942 года Александр Строков лично повёл в атаку два батальона 1104-го стрелкового полка 331-й дивизии 20-й армии, а в начале марта 1943 года во время Ржевско-Вяземской наступательной операции несколько дней исполнял обязанности командира 1104-го полка. За эти заслуги подполковник А. А. Строков, в то время уже инспектор политотдела 20-й армии, был награждён орденом Красной Звезды (31 марта 1943 г.).

Нефедкин, А. К. Судьба генерала Строкова / Александр Константинович Нефедкин. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2017. – № 9. – С. 77–79 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 78–79.

28 декабря 1941 года А. М. Пронин был назначен членом военного совета Северо-Западного фронта (командующий генерал-лейтенант П. А. Курочкин). Алексею Михайловичу вплотную пришлось заниматься вопросами материального обеспечения боевых операций и всех войск фронта. В своей биографии, к сожалению неизданной, он писал о тех днях: «Считал своей первой обязанностью быть в войсках, быть на месте событий, среди людей. Быть и на дорогах, и на строительстве, и в ремонтных органах, на базах и складах, в окопах и траншеях и знать, чем и как кормят, обувают и одевают бойцов. Чего не хватает, сколько и каких снарядов подать и т.д. и т.п.». <***> За вклад в планирование и проведение оборонительных и наступательных операций А. М. Пронин в декабре 1942 года получил звание генерал-майора. После расформирования в ноябре 1943 года Северо-Западного фронта он был назначен членом военного совета 2-го Белорусского фронта.

Лазарев, С. Е. «Считал своей первой обязанностью быть на месте событий» : жизнь и судьба генерала А. М. Пронина / Сергей Евгеньевич Лазарев, Алексей Александрович Гуляев. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2017. – № 4. – С. 87–92 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 92.

За успешную деятельность на посту начальника разведки (Северо-Заподного фронта, сост.) в мае 1942 года Деревянко (Кузьма Николаевич, сост.) было присвоено воинское звание генерал-майор, он был награждён орденом Красного Знамени. Учитывая его высокий уровень штабной подготовки, успешный боевой опыт, командование назначило Кузьму Николаевича на должность начальника штаба 53-й армии Северо-Западного фронта.

Генерал-майор Деревянко принимал участие в планировании, подготовке и проведении боёв в районе Демянска (1942), в операции по ликвидации демянской группировки противника (1943), Белгородско-Харьковской наступательной операции (1943). Он показал себя зрелым штабным работником армейского звена, обладающим широким оперативно-тактическим кругозором, умеющим руководить войсками.

За умелое и мужественное руководство боевыми операциями и за достигнутые в результате этих операций успехи в 1943 году генерал-майор Деревянко был награждён орденом Кутузова 2-й степени

Кондрашов, В. Военный разведчик Кузьма Николаевич Деревянко / Вячеслав Кондрашов. – Текст : непосредственный // Родина. – 2012. – № 10. – С. 75–76 : фот.

– Там же, у станции Погостье, я наступал со своим взводом (Ленинградская область, 1942 год, сост.). Ранило на третий день наступления. Снаряд упал в болото, потом мощный взрыв, выхлоп, меня подняло взрывной волной. Почувствовал, что в ногу ранило. Шрам до сих пор ношу...

Лечился месяца три. Выписался, дали неделю отпуска. Вернулся в полк, пришел в штаб. А начальник штаба: «О, Язов! Хорошо, что приехал!» И со вздохом: «Костя погиб Соловьев!» Мы с лейтенантом Соловьевым были одного выпуска. Начштаба сказал: «Принимай соловьевскую роту». Я пошел, принял. В роте было 13 человек, а по штату положено 100.

– Снова готовились к наступлению. Теперь пулеметы появились буквально в каждом взводе, а хорошо стрелять некому! Потому что каждый день немец сильно бойцов выкашивал. Иногда за день – треть убитых и раненых. И такая жидкая рота целый километр по фронту занимала. Дзоты мы зашивали толстыми резиновыми мешками. От резины хорошо отскакивал снаряд. Не пробивало. А когда надо было ползти вперед, перед собой бронированные щитки держали. От пули можно спастись, а от снаряда нет...

12 января 1943 года начали наступление. И прорвали-таки блокаду Ленинграда. В тех боях второй раз ранило меня. Осколками гранаты. Немец бросил, я пригнулся. Только рот разинул предупредить подчиненных – взорвалась. Вот здесь, под глазом, тоже осколок до сих пор сидит. Рядом нерв проходит глазной, вытаскивать опасно. Можно ослепнуть. Лечился прямо в медсанбате, на перевязки бегал с передовой. Я ведь командовал ротой. Да и ранения не такие, чтобы в госпитале отлеживаться.

А в марте 1943-го меня направили на курсы усовершенствования командного состава. Я прибыл туда уже старшим лейтенантом. И тут приезжает на курсы замкомандующего фронтом генерал Сухомлинов. Приказал мне рассказать наизусть обязанности командира взвода. Я ему отчеканил. И обязанности командира роты бойко рассказал. Сухомлинов сопровождающим говорит: «Вот таких грамотных офицеров надо оставлять учить людей».

И оставили меня на курсах преподавателем. До января 44-го года, пока мы не перешли в новое наступление. А там попал в 63-ю гвардейскую дивизию, в которой и воевал до конца войны.

Язов, Д. Т. Там, где маршал был лейтенантом... : монолог Дмитрия Язова о войне, на которую ушел 17-летним / Дмитрий Тимофеевич Язов ; подгот. публ. Виктор Баранец. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – № 5. – С. 28–29 : ил.

В феврале 1943 года командиру (лыжного батальона, сост.) Николаю Костареву была поставлена задача прощупать боем глубину и прочность немецкой обороны в 10-12 километрах от Гжатска. От разведки в большие штабы поступали данные: немец, побитый под Сталинградом, начал или вот-вот начнет скрытный отвод своих войск с выступа Ржев – Гжатск – Юхнов. Так оно в итоге и окажется. Но батальон гвардейцев–лыжников опередил события. В ночь на 24 февраля под прикрытием снегопада лыжники капитана Костарева без серьезного боя, с несколькими огневыми стычками, просочились между опорными пунктами немецкой обороны и оказались в ближнем тылу у врага. Вослед планировалось наступление на Гжатск основных сил 29-й и 352-й стрелковых дивизий, а также соседних с ними частей и соединений 5-й армии Западного фронта, которой командовал тогда генерал Я. Т. Черевиченко.

Но уже в первые сутки, оценив угрозу и соотношение сил, противник стянул к Лескино резервы, в том числе третий батальон 461-го пехотного полка 252-й пехотной дивизии (до этого занимал позиции в районе Столбово) и тяжелую артиллерию, включая шестиствольные минометы. С господствующей высоты у деревни Воробьево (два километра к северо-западу от Лескино) атакующих поддержали штурмовые самоходные орудия. Еще одна немецкая рота выдвинулась со стороны Зубково-Жабино.

Оказавшись в кольце, лыжники дрались до последнего, надеясь дождаться своих – ведь линия фронта была всего в 4-5 километрах. Несколько раз из батальона по рации вызывали на себя огонь артиллерии. Но армейское командование неожиданно изменило планы и не стало вводить в прорыв основные силы.

Батальон, попав в огненный мешок, занял круговую оборону – и за двое суток почти полностью полёг.

Только через две недели, 6 марта 1943 года, будет освобожден Гжатск.

Емельяненков, А. Комбат Николай Костарев: вызываю огонь на себя! : спустя 72 года окруженный лыжный батальон все-таки дождался своих / Александр Емельяненков. – Текст : непосредственный // Родина. – 2018. – № 5. – С. 10–13 : ил.

Летом 1942 года на позиции 30-го гвардейского стрелкового полка 8-й Панфиловской дивизии было доставлено письмо из Центрального комитета Коммунистической партии (большевиков) Киргизской ССР. И хотя адресовано оно было конкретному человеку – депутату Верховного совета Киргизской ССР Юлдашу Амраеву, в нём были слова, обращённые к его боевым товарищам: Не давайте врагу ни на шаг двигаться вперёд, изматывайте его силы днём и ночью, наносите ему чувствительные удары техникой и отвагой, отбрасывайте его на запад. Никакой пощады взбесившейся фашистской собаке!

Нe задумывайтесь ни на секунду перед тем, если и нужно будет погибнуть, чтобы остановить врага.

Пусть вдохновляет вас бессмертный подвиг 28 героев-панфиловцев на новые и новые невиданные подвиги».

Юлдаш Амраев, награждённый перед войной орденом «Знак Почёта», в военный период был отмечен участием в формировании 109-й кавалерийской дивизии, в боевых действиях под Ржевом в составе 8-й гвардейской дивизии. Выезжал с однополчанами в Киргизию, где рассказывал землякам о подвигах киргизстанцев на фронте. Фактически «вдохновлять бойцов на подвиг» было для депутата основной задачей на фронте. Но когда обстановка потребовала сменить воинскую специальность, Амраев прошёл переподготовку и стал артиллеристом.

***

Возвращаясь к письму ЦК КП(б) Киргизии, стоит заметить, что подвиг 28 панфиловцев может быть сравним с героическими действиями их земляков-киргизстанцев в ходе Ржевско-Сычёвской стратегической наступательной операции, получившей наименование «Марс». Сравним не по количеству подбитых танков, а по степени упорства и самоотверженности, проявленных в бою. Об этом в феврале 1943 года рассказала киргизская пресса.

Поводом для этой публикации послужило письмо начальника политического отдела Н-ского соединения А. Резяпкина. В нём говорилось: «На батарею противотанковых пушек, где был заместителем командира по политчасти депутат Верховного Совета Киргизской ССР Нурлан Бозоев, ринулась группа фашистских танков. Бозоев со своими бойцами вступил в неравную схватку. Загорелся один танк, факелами вспыхнули второй, третий... Таяли ряды бесстрашных храбрецов, выходили из строя одна пушка за другой, но фашисты не пробили себе дорогу. Некоторые вражеские машины повернули обратно, а те, что лезли, получили жёсткий отпор. Горит седьмой фашистский танк, вышла из строя последняя пушка. Вторично и смертельно ранен Бозоев, погибли бойцы батареи, но фашисты не прошли. Рядом с разбитыми пушками грудой лежали трупы захватчиков. Пусть акыны Кеминского района Фрунзенской области складывают песни о батыре их селения Кичи-Кемин Нурлане Бозоеве, пусть слава его уходит в века! Он дрался и погиб как герой».

На призыв однополчан Нурлана Бозоева откликнулся народный поэт Киргизии Аалы Токомбаев. В апреле 1943 года в газетах появилось его стихотворение «Нурлану». По сути, развёрнутая вокруг подвига агитационно-пропагандистская работа стала в республике первым фактом обращения общественного мнения к фронтовым заслугам представителя депутатского корпуса.

Сумароков, Л. И. Верховный совет Киргизской ССР на полях сражений Великой Отечественной войны / Л. И. Сумароков. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2017. – № 11. – С. 32–36 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 36.

Накануне первого и последнего в его жизни сражения девятнадцатилетний солдат (Александр Матвеевич Матросов, сост.) писал любимой девушке: «Сегодня комбат рассказал, как погиб один генерал. Если и мне суждено погибнуть, я хотел бы умереть так, как этот генерал: в бою и лицом на запад».

Шли жестокие бои в районе деревни Чернушки, что в Локнянском районе Калининской области. 2-й отдельный стрелковый батальон Сибирской добровольческой бригады имени Сталина шел в наступление. Гитлеровцы перекрывали путь пулеметными очередями из трех дзотов. Штурмовые группы красноармейцев заставили замолчать два пулемета, но третья огневая точка оставалась неприступной. Матросов пробрался к ней, бросил гранату. Огонь не прекратился. Тогда боец бросился на амбразуру… Пал смертью храбрых, а товарищи получили несколько мгновений на то, чтобы прорваться к дзоту и выполнить боевое задание. <…> Посмертно ему присвоили звание Героя Советского Союза, а 254-му гвардейскому стрелковому полку – имя Матросова. Впервые военное формирование было названо в честь рядового бойца, а не полководца (или революционера). Его навечно зачислили в списки части – первого в истории Красной Армии.

75 лет назад совершил свой подвиг Александр Матросов. – Текст : непосредственный // Свой. – 2018. – № 2. – С. 19.

16-17 февраля ночью от станции Земцы 91 осбр (отдельная стрелковая бригада, сост.) начинает совершать 83-километровый марш с тремя ночными переходами и последующим выдвижением в лес в районе Смата. Все эти дни и ночи Александр Матросов занят тяжелым солдатским трудом: расчищает дороги, готовит переправы через реку Ловать, обустраивает подходы к ним, строит мосты. Бойцы передвигаются в лесах и болотах, в глубоком снегу и бездорожье.

Оттепель и распутица приводят к тому, что красноармейцы переносят всю материальную часть и боеприпасы на руках, таща артиллерию на лямках, что «вызывало лишнюю затрату сил, времени и живой силы. Водные рубежи р. Ловать, р. Локня с крутыми, обрывистыми берегами приходилось преодолевать, переправляя обоз и артиллерию на руках. Отсутствие дорог от р. Ловать до боевых порядков частей затрудняло подвоз боеприпасов и продовольствия и вызывало постоянное отставание артиллерии, что сильно отражалось на маневре пехоты».

***

27 февраля «матросовский» 2-й батальон своим левым флангом соединился с правым флангом 4-го батальона и пошел в атаку на деревню Плетень (Северные), имея задачей ударом во фланг уничтожить противника, обороняющего деревни Чернушка и Черная, и овладеть ими.

С фронта на деревню Плетень наступал 4-й батальон. На подступах к деревне Плетень немцами был создан мощный опорный пункт: подступы к деревне прикрывали три дзота. Опорный пункт был ключом ко всей позиции. Не уничтожив вражеские дзоты, нельзя было решить поставленную боевую задачу, однако любая попытка взять дзоты в лоб привела бы к большим потерям.

2-й батальон, скрытно пройдя через густой лес, обошел опорный пункт с фланга, вышел на опушку леса, развернулся фронтом на Плетень – и попал под сильный пулеметный огонь неприятельских дзотов. Немцы предвидели возможность такого маневра и подготовились к нему.

Дзоты имели хороший обзор, «с пристреленными на дистанцию пехотного оружия рубежами, особенно под сильным огнем находились выходы с опушек лесов и рощ, лощины и все подступы».

***

Накануне во время ночного марша минометная рота 2-го батальона потеряла матчасть – все девять 82-мм батальонных минометов. Однако в батальоне имелся взвод противотанковых ружей (ПТР), состоявший из трех отделений по три ПТР в каждом. Новый «Боевой устав» 1942 года предусматривал применение отделения ПТР в составе штурмовой группы. Штурмовым группам удалось уничтожить фланговые дзоты. Но пулемет из центрального дзота продолжал обстреливать лощину перед деревней Плетень. Попытки подавить его из ПТР не увенчались успехом.

И тогда в сторону дзота поползли стрелки-автоматчики Петр Огурцов и Александр Матросов. К их основным задачам в наступательном бою «Боевой устав» относил «быстрые, дерзкие и неожиданные действия на флангах и в тылу противника, а также в промежутках его боевых порядков с целью нанесения ему огнем потерь, создания паники, нарушения управления и связи и преграждения путей отхода»...

Огурцов был тяжело ранен, а Матросов сумел подобраться к амбразуре с фланга. С расстояния примерно 30 метров он бросил одну за другой две гранаты. Огонь из дзота прекратился. Красноармейцы 2-го и 4-го батальонов поднялись в атаку, но были остановлены огнем, казалось бы, уже уничтоженного дзота. Не испытывая ни малейшего колебания, Матросов поднялся в полный рост, рывком бросился к дзоту – и своим телом закрыл амбразуру.

Это был не акт отчаяния, но вполне осознанный выбор: на несколько секунд огонь из дзота прекратился. Эти секунды и решили исход боя. У немецкого пулеметчика, испытавшего сильнейший психологический шок, на несколько мгновений сократился сектор обзора, тело Матросова мешало вести прицельную стрельбу. И когда пулеметная очередь отбросила его от амбразуры, наступающие красноармейцы уже успели добежать до мертвого (непоражаемого) пространства дзота (официально местом гибели А. Матросова считается деревня Чернушки, Калининской (ныне Тверской обл) сост.).

Экштут, С. Километры и секунды Александра Матросова : полная реконструкция подвига, совершенного 75 лет назад, публикуется впервые / Семен Экштут. – Текст : непосредственный // Родина. – 2018. – № 2. – С. 42–49 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 49.

Красноармеец 3-го батальона Ярулла Галимов «из противотанкового ружья зажег дзот противника и захватил пулемет».

Младший лейтенант, командир минометной роты 4-го батальона Павел Николаевич Дзисяк действовал отважно и тактически грамотно: был ранен, но сумел сохранить материальную часть своей роты и благодаря своевременно доставленным минам и правильно подготовленным данным для стрельбы уничтожил 2 минометные батареи немцев.

Младший лейтенант, командир взвода автоматчиков 2-го батальона Леонид Семенович Королев вывел из строя пулеметный расчет неприятеля, убил офицера и «повернул пулемет немцев против противника».

Старшина медицинской службы, санинструктор 2-го батальона Валентина Александровна Шипица «показала смелость и отвагу»: возглавила атаку на дзот, увлекая за собой красноармейцев, и вынесла с поля боя 46 раненых воинов батальона с их оружием.

***

Сержант 1-й стрелковой роты 3-го батальона Николай Семенович Борзых после того, как 24 февраля старшина роты выбыл из строя по ранению, принял на себя все его обязанности: днем и ночью, несмотря на ожесточенный пулеметный и минометный огонь врага, вовремя снабжал бойцов роты боеприпасами и горячей пищей, организовал своевременный вынос с поля боя раненых и их оружия. Был ранен.

Лейтенант, командир стрелкового взвода 3-го батальона Григорий Алексеевич Дружбин 25 февраля в боях за деревню Брутово был ранен, но поле боя не покинул и на следующий день с группой бойцов овладел опорным пунктом немцев на подступах к деревне Черное. Только лишь после вторичного тяжелого ранения в правое плечо был эвакуирован в тыл. Стал инвалидом.

Лейтенант, командир стрелкового взвода 4-го батальона Николай Георгиевич Корпачев 25-27 февраля в боях за деревню Черное первым овладел двумя вражескими дзотами и после ранения командира роты по собственной инициативе возглавил роту. Был ранен.

Младший лейтенант, командир стрелкового взвода 4-го батальона Сергей Федорович Левичев «проявил отвагу, мужество и смелость»: принял роту после ранения командира, и его рота первой вошла в Черное и «овладела передним краем обороны противника». Был ранен.

Красноармеец, санинструктор 3-го батальона Варвара Кузьминична Макарова в боях под деревней Черное оказала первую медицинскую помощь и вынесла с поля боя около 60 бойцов и командиров с их оружием.

Лейтенант, заместитель командира пулеметной роты 2-го батальона Владимир Михайлович Рябцев 27 февраля в бою за деревню Чернушки «под ураганным огнем противника уничтожил 6 немцев, хорошо руководил расчетами станковых пулеметов».

Красноармеец, санинструктор 2-го батальона Елизавета Захаровна Солнцева «во время боя вынесла с поля боя 39 человек, в бою проявила стойкость и хладнокровие, призывая вперед бойцов в районе деревни Чернушки».

Старший сержант, помкомвзвода 1-й стрелковой роты 2-го батальона Обит Шарипов 26 февраля в районе деревни Чернушки «подкрался к немецкому дзоту, уничтожил расчет и захватил немецкий пулемет». Был ранен.

***

Лейтенант, командир взвода автоматчиков 2-го батальона Георгий Михайлович Канделинский 26 февраля в районе деревни Чернушки вместе со своим взводом отбил три вражеские атаки и уничтожил более 15 немцев.

Старший сержант, помкомвзвода 2-й стрелковой роты 2-го батальона Константин Гаврилович Марьсов «находился в отдельной группе, уничтожил 6 немцев, действовал хладнокровно, смело».

Сержант, командир отделения 1-й стрелковой роты 2-го батальона Александр Андреевич Панфилов вместе со своим отделением «отбил контратаку и захватил немецкие траншеи, продвинулся вперед и заставил противника отойти назад».

Экштут, С. Рядом с Матросовым : их героические деяния остались в тени легендарного подвига 19-летнего сослуживца / Семен Экштут. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – Спец. вып. (май). – С. 8–10.

Константин Иосифович (Недорубов, сост.) был назначен командиром 4-го эскадрона, его сын (Николай Недорубов, сост.) – заместителем политрука. В феврале 1942 года двинулась из Себряково на фронт под Ростовомна Дону уже 15-я Конная казачья кавалерийская дивизия.

В действующей армии Недорубовы оказались с июля 1942-го.

Константину Иосифовичу шёл 54-й год. Но он, как и 20 лет назад, легко вскакивал на коня, и по лихости в бою немногие могли поравняться с ним.

Из наградного листа: «Гвардии лейтенант Недорубов Константин Иосифович является организатором 4-го эскадрона народного ополчения от Берёзовского района Сталинградской области. С первых же дней эскадрон показал себя крепко спаянным, отлично подготовленным и стойким в боях. 28 и 29 июля 1942 года под хуторами Победа и Бирючий Самарского района Ростовской области эскадрон уничтожил свыше 150 вражеских солдат и офицеров. Ручными гранатами заставил замолчать три вражеских миномёта и четыре пулемётных точки.

В бою под станицей Кущёвкой Ростовской области 2-го августа 1942 года противник численно превосходящими силами стал охватывать левый фланг полка. Гвардии лейтенант К. И. Недорубов вместе со своим сыном – зам. политрука эскадрона Недорубовым Николаем Константиновичем бросился на левый фланг эскадрона, захватив с собой ППШ с 4-мя запасными дисками и свыше 20 ручных гранат. Бросая в цепи противника гранаты, открыл из ППШ шквальный огонь… заставил вражеские цепи залечь. В этом ожесточённом поединке был тяжело ранен сын лейтенанта Недорубова.

Оставив на поле тяжело раненного сына, лейтенант Недорубов… бросил эскадрон в атаку. В ожесточённой рукопашной схватке было уничтожено свыше 200 вражеских солдат и офицеров, из коих свыше 70 уничтожил лично лейтенант Недорубов К. И…

5 сентября 1942 года в бою за высоту 374,2 под селом Куринским, Краснодарского края, противник вёл ураганный оружейно-пулемётный и миномётный огонь по нашим наступающим цепям... Недорубов… выследив огневые точки врага, быстро подполз к переднему краю обороны противника и ручными гранатами заставил замолчать три пулемётных и две миномётных точки врага… Высота… была взята… В бою лейтенант Недорубов был два раза ранен, но покинул поле боя лишь после того, когда у врага были отбиты и закреплены выгодные для части рубежи.

16 октября 1942 года в бою под селением Маратуки, Краснодарского края, эскадрон гвардии лейтенанта Недорубова отразил четыре атаки… Когда враг был достаточно измотан… Недорубов бросил эскадрон в атаку и в рукопашной схватке отбросил противника. Эскадрон уничтожил до 200 вражеских солдат и офицеров. В этом бою гвардии лейтенант Недорубов был тяжело ранен».

Под заключением «Достоин звания Героя Советского Союза» стоят подписи:

командира 11-й Гвардейской Донской казачьей дивизии гвардии генерал-майора Горшкова; командира 57-го Гвардейского Казачьего кавалерийского корпуса гвардии генерал-майора Селиванова; командующего войсками Южного фронта генерал-полковника Толбухина; члена Военного совета Южного фронта генерал-лейтенанта Гурова. Президиум Верховного Совета СССР 26 октября 1943 года присвоил Недорубову звание Героя Советского Союза.

Но закончить войну не довелось. После тяжёлого, третьего по счёту, ранения он в декабре 1943 года выбыл в госпиталь, оттуда – домой.

Филиппова, А. Казак донской, страны герой : кресты и звезды Константина Недорубова / Антонина Филиппова. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 1. – С. 42–44 : 2 фот. – Библиогр. в примеч. в конце ст.

Как свидетельствовала М. А. Галышкина (Клеймёнова), после окончания снайперской школы в марте 1943 года её направили в 57-ю бригаду морской пехоты, которая держала оборону в районе станицы Курчанская на реке Курка. В первом же бою её подруга по снайперской школе и напарница Аня Соколова пропала. Сама Мария по счастливой случайности осталась жива. Она видела, как гитлеровцы докалывали штыками и добивали из автоматов раненых краснофлотцев, но помочь им не могла. Только через сутки, когда удалось всё же захватить позицию противника, нашли тело Ани. Она попала в плен, оккупанты её пытали, изуродовали лицо, потом повесили. Как объясняла Мария Александровна, «после увиденного было только одно желание – мстить».

Вспоминая о боях за Новороссийск, Ольга Александровна Васильева, снайпер 255-й бригады морской пехоты Черноморского флота, на счету которой 185 солдат противника, также рассказывала: «Немецко-фашистские изверги, захватив тяжелораненых (иначе моряка-десантника не возьмёшь), вешали их в холодильниках мясокомбината на крючья, жгли огнемётами. Тела павших героев, особенно если это была девушка-боец, уродовали так, что когда город был освобождён, и погибших начали хоронить, большинство из них опознать было невозможно».

***

Комсомолка из Северной Осетии Александра Ларина во время начавшегося наступления на один из пунктов истребила из винтовки 20 гитлеровцев, первая ворвалась в немецкий дзот и в рукопашной схватке убила четверых солдат и одного офицера. В другом бою уничтожила 10 солдат, первой преодолела проволочные заграждения и вместе с товарищами заняла траншею врага. За свои подвиги она была награждена орденом Красной Звезды.

В числе стрелков на Юге России сражались как девушки, прибывшие из других регионов страны (например, Ольга Васильева, Елизавета Миронова, Лилия Анисимова, командир взвода отдельной роты автоматчиков 83-й бригады морской пехоты ЧФ Евдокия Завалий), так и местные жительницы – Лидия Дорогих, Паша Бышкова, Вера Сапилкина, Нина Онилова, прозванная однополчанами «чапаевской Анкой», и Вера Крылова. В числе лучших стрелков Сталинградского фронта были Зита Ганеева, Анастасия Попова. 17-летня защитница Сталинграда Анна Скобелева (рядовой, затем командир отделения пулемётного расчёта), которую сослуживцы называли «Анкой-пулемётчицей», впоследствии была награждена орденом Красной Звезды и медалью «За оборону Сталинграда». Командиром взвода 912-го артиллерийского полка 121-й стрелковой дивизии 13-й армии прошла войну от Волги до Берлина младший лейтенант Наталья Сахарова. В боевых частях СКФ служили 24 комсомолки из Чечено-Ингушетии, с отличием окончившие снайперские курсы. На этом фронте имелись отдельная женская снайперская рота, женский снайперский взвод Кубанского кавалерийского корпуса, сформированные из краснодарских комсомолок в апреле 1943 года (весной 1944-го 18 девушек взвода наградили орденами Славы II степени за отвагу и мужество).

В период боёв за «Голубую линию» 47 кубанских девушек-снайперов 227-й Темрюковской стрелковой дивизии уничтожили около тысячи оккупантов. 13 девушек погибли, оставшиеся продолжили боевой путь. За бои в Крыму и взятие Севастополя эта дивизия была награждена орденом Ленина и стала именоваться Севастопольской. <***> Орденами Отечественной войны II степени наградили снайперов Ж. Макееву, Л. Василенко, Ж. Грузинскую. Дважды орденоносцами стали Н. Коваленко, Е. Василенко, З. Галифастова, А. Бессарабова, Г. Колдеева, О. Короткевич, Л. Вишницкая, Е. Климко. Среди Героев Советского Союза – снайпер Т. И. Костырина 1924 года рождения (г. Кропоткин Краснодарского края), служившая в 3-м стрелковом батальоне 691-го стрелкового полка 383-й стрелковой дивизии отдельной Приморской армии, уничтожившая более 120 немецких солдат и офицеров.

Многие женщины-стрелки владели одновременно несколькими специальностями. Так, Галина Прокофьева из Вязовки Сталинградской области ещё в школе окончила курсы «Ворошиловский стрелок», с началом войны – курсы медсестер, а после мобилизации – курсы пулемётчиков. Умело проявив себя в боях (47-й гвардейский полк 15-й гвардейской дивизии), получила знак «Отличный пулемётчик». После 1943 года, когда наступил коренной перелом в Великой Отечественной войне, командование частей нередко отзывало девушек из стрелковых подразделений, и они становились медсёстрами, но потом ещё не раз использовали свои снайперские навыки. Так, Г. Прокофьева, чтобы добраться до тяжелораненых бойцов, часто брала в руки оружие и расчищала себе путь огнём.

Каменева, Г. Н. Женщины Юга России в стрелковых формированиях армии и флота (1941–1945 гг.) / Г. Н. Каменева. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2015. – № 9. – С. 20–24 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 24.

Наступила весна сорок второго года – самого страшного года войны. И вот однажды командир батальона собрал солдат и объявил: «Ребята, завтра уходим на фронт. Но в городе об этом знать не должны. Военная тайна».

***

А корпус бросили на Тамань. Там он был переименован в 33-ю стрелковую дивизию, но всё равно они продолжали называть себя десантниками.

Бои были жестокие. По Пятигорску, Ессентукам поползли слухи: наши ребята дерутся с немцами в Керченском проливе... пролив – розовый от крови.

Дивизия прикрывала отход наших из Крыма, потери были большие. В небе беспечно хозяйничали немецкие самолёты. Чухрай получил неопасное осколочное ранение в ногу и, не желая отправляться в госпиталь, залечивал рану в медсанбате. Вскоре поредевшую дивизию стали переводить на другой фронт и вскоре же стало ясно, куда – под Сталинград. Ни он, ни она ещё не знали страшного значения этого слова.

Дивизию бросили в направлении Калача. Калач-на-Дону – его полное название. Шли через степь, безводную, сухую. Близ станицы Чернышевской, в большой излучине Дона, он принял первый бой. Первый из боёв знаменитой сталинградской эпопеи. Бои шли подряд, многодневные оборонительные бои с бомбёжками, с беспрерывными атаками танков и артиллерии. После шести дней линия обороны одного из полков дивизии была прорвана и немцы, нанеся фланговый удар, вышли к Дону. Уцелевшие части оказались в мешке. Пришлось отступать к Сталинграду, а он был ещё далеко – почти в двухстах километров. Им предстоял прорыв из окружения.

Чухрай подробно описал этот тяжкий кровавый поход. Отступление через палящую степь – мимо брошенных вещей, мимо целых складов с амуницией, оружием, кучами сахара и крупы, мимо развалин сгоревших домов, мимо убитых.

На прорыв остатки дивизии пошли ночью. Первый заслон преодолели легко и стали уходить в степь, но это была только видимость прорыва. Немцы следили за колонной и, выждав момент, открыли ураганный артиллерийский огонь. Те, кому удалось спастись, сосредоточились в глубокой балке. Раненые, здоровые – все вперемежку. Не было воды, не было ни автоматов, ни пулемётов. Только винтовки, но и для них не хватало патронов. Ближе к ночи стали перебираться из оврага в овраг, теряя под обстрелом людей, слабея от голода и жажды. В одном из боёв Чухрая контузило, и друзья волокли его, потом вели под руки. Так шли несколько дней и ночей.

Дивизия была рассеяна. В группе Чухрая осталось два десятка бойцов. Ночью вышли к Дону, и едва чуть-чуть рассвело, стали переправляться – кто как мог. Немцы заметили их и стали бить из пулемётов. Люди гибли на глазах и тонули. Чухрай был слаб, и близкий друг, Павел Кирмас, надел на него пояс с пустыми флягами, державшими его, как плавательные пузыри. Они и спасли его.

Участок, на котором их встретили свои, назывался укреплённым районом. Уцелевших было немного. Почти все выплыли без оружия, но тогда это не каралось строго. Им выдали винтовки и автоматы и выделили участок обороны. Он вспоминает, что там была сущая мясорубка. Вблизи Чухрая разорвался снаряд и прямо перед его лицом шмякнул большущий осколок – если б задел голову… Да, кто-то, видимо, крепко молился за него.

Когда в дивизии осталось не больше 240 человек, её решили вывезти с фронта и отправить в тыл для пополнения. Отправили под Тамбов. Но «отдых» длился недолго: дивизию погрузили в телячьи вагоны и отправили снова на сталинградский фронт. Армия Паулюса к тому времени была уже окружена. Солдат выгрузили на станции Котлубань и приказали совершить марш-бросок на семьдесят километров. Для скорости выдали лыжи.

***

Здесь, в станице Краснодонской, во время очередного артналёта, буквально сметавшего людей с лица земли, он был тяжело ранен – в третий раз. Осколок снаряда угодил около правой лопатки и проник в лёгкое. Вновь началось хождение по медсанбатам и госпиталям, на этот раз мучительно долгое.

Кушниров, М. Всегда ли на войне как на войне? / Марк Кушниров. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 6. – С. 9–14 : 3 фот.

Особый полк стал грозой немецких войск. Мужественно и храбро дрались с врагом его бойцы и командиры. Капитан А. А. Вековищев и старший лейтенант В. Е. Волков в бою захватили фашистские танк и орудие и метко разили из них живую силу и технику противника. Миномётчики под командованием лейтенанта Н. З. Костальцева сумели овладеть вражеским миномётом и два дня обстреливали из него противника. Замполитрука А. А. Климашевский в одном из боёв лично уничтожил 8 немецких солдат и в критическую минуту прикрыл собой заместителя командира полка по политической части капитана Г. И. Алейникова. За свой подвиг A. А. Климашевский был навечно зачислен в списки Орджоникидзевского Краснознамённого высшего военного командного училища.

В наступательных боях по освобождению Гизели участвовал и 34-й мотострелковый полк, усиленный несколькими танкетками и бронемашинами. Смелость и отвагу проявил командир батареи 45-мм пушек старший лейтенант И. Л. Кузнецов. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 апреля 1943 года Ивану Лазаревичу Кузнецову было присвоено звание Героя Советского Союза.

9 ноября 1942 года рота автоматчиков полка получила приказ уничтожить вражеские дзоты, прикрывавшие подступы к Гизели. «Подразделения... были задержаны пулемётным огнём противника. [Младший сержант] Барбашев пошёл на ликвидацию огневой точки противника. Он подполз к огневой точке, бросил несколько гранат, но с точки противник продолжал вести огонь, мешая продвигаться нашим подразделениям... [Барбашев] подполз к огневой точке противника и своим телом закрыл амбразуру... обеспечил продвижение подразделения вперёд».

Двенадцать дней спустя, 21 ноября 1942 года в районе Алагира такой же подвиг совершил командир взвода 276-го стрелкового полка 11-й дивизии П. К. Гужвин. Младшему сержанту Петру Парфёновичу Барбашеву и младшему лейтенанту Петру Кузьмичу Гужвину было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Золотов, В. В. Войска НКВД в годы Великой Отечественной войны / В. В. Золотов. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2015. – № 3. – С. 26–30 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 30.

Все сражения черноморцев прошли на его глазах. Довелось ему поучаствовать и в боях – вместе с моряками-партизанами. Соловьев (писатель Леонид Васильевич Соловьев, сост.) стал летописцем матросских подвигов: сотни рассказов и очерков, две книги, сценарий фильма – таков результат деятельности военкора.

Повествуя о подвигах черноморцев, об их отступлениях и победах, журналист-писатель перемежал трагическую героику нотками юмора. Смешное в его рассказах было необходимо, улыбку читатели-фронтовики ценили особо, а крови и слез они и без того видели вдосталь. Кто сумел посмеяться над врагом, тот сможет и одолеть его, считал Леонид Соловьев, и моряки в этом были с ним солидарны. Его герой, матрос Иван Никулин рассуждал: «Моя думка такая: что ни больше их положить, то лучше. Моя думка, чтобы они на весь век свой закаялись к нам в Россию ходить, да и детям бы своим и внукам заказали. А погибать я не собираюсь, мне после войны учиться надо. На военного инженера пойду учиться».

Эти строки писались в самое тяжелое для черноморцев время, в 1942 году. Тогда непросто было верить в победу, но у персонажей Соловьева и на это хватало духа. «Ведь Россия, родная страна, – это не просто земля между Тихим океаном и Черным морем, это миллионы жизней в прошлом, миллионы жизней сейчас и миллионы жизней в будущем. Были предки, и будут потомки, а он, Иван Никулин, лишь среднее связующее звено между ними. Жизнь – река, никогда и нигде не обрывающая своего течения», – подобные мысли в те дни вдохновляли бойцов, удесятеряли их силы.

Тростин, Е. Русский дервиш / Евгений Тростин. – Текст : непосредственный // Свой. – 2021. – № 7. – С. 30–33 : ил.

Разрешения поехать в осажденный Севастополь Петров добился с огромным трудом. Город блокирован с воздуха и с моря. Нет и клочка земли, который не обстреливается. И все-таки сюда прорывались наши корабли и самолеты, доставляя боеприпасы, вывозя раненых и жителей. Лидер эсминцев «Ташкент», на котором Петров возвращался из севастопольской командировки, попал под бомбежку. И все те часы, когда подошедшие на помощь корабли под огнем снимали раненых, детей и женщин, Петров отказывался покинуть корабль. И оставался на палубе вместе с экипажем до самого прихода в порт...

Может, потому и сложилось у современников мнение, что отважный до безумия военкор гонялся за смертью...

Перед последней командировкой Петров зашел к Константину Симонову, тоже жившему в гостинице «Москва», и попросил непромокаемую верхнюю одежду. Пообещал, что плащ будет возвращен в сохранности. И полушутя добавил: «Или не ждите никого, или ждите нас обоих».

Но совсем не о смерти думал он, наконец-то ступив на надежный причал с палубы изрешеченного осколками «Ташкента».

«Когда в день отлета я вошел утром на веранду, на которой спал Петров, – вспоминал адмирал И. С. Исаков, – вся веранда и вся мебель на ней были устланы исписанными листками бумаги. Каждый был аккуратно придавлен камешком. Это сушились записки Евгения Петрова, вместе с его полевой сумкой попавшие в воду во время боя».

Здесь был и его неоконченный севастопольский очерк «Прорыв блокады».

2 июля 1942 года самолет, на котором Евгений Петров возвращался в Москву, был сбит немецким истребителем над территорией Ростовской области у села Маньково. Члены экипажа и несколько пассажиров остались в живых, Петров погиб. Ему не исполнилось и 40 лет.

Аннинский, Л Весёлый репортёр : почему Евгений Петров, соавтор «12 стульев» и «Золотого телёнка», рвался в осаждённый Севастополь / Лев Аннинский. – Текст : непосредственный // Родина. – 2017. – № 5. – С. 50–51.

СВОЙ: На войну Вы (Сергей Никитич Решетов, сост.) отправились осенью 1942-го со второго курса училища. Однако – на сухопутный фронт. Почему так произошло?

Решетов: С 1 октября 1941-го мы стали изучать устав, военно-морские науки, занимались строевой подготовкой. Программа тогда была рассчитана на четыре года. Но в один из августовских дней 1942-го в училище прибыли офицеры и начали отбор добровольцев на фронт. Идти на войну готовы были все, однако из трехсот курсантов отобрали сто человек. Среди них оказался и я.

На базе находившихся в Баку военных училищ – армейских и морских – была сформирована 34-я отдельная стрелковая бригада. Мы облачились в полевую форму, хотя тельняшки, флотские ремни и ленточки от бескозырок нам оставили.

СВОЙ: Враг наступал на Дону, рвался к Сталинграду, вторгся на Кавказ, готовился захватить Крым. Наверняка Вы понимали, что скоро придется идти в бой...

Решетов: Мы разместились в селе Верхние Ачалуки на территории Чечено-Ингушской АССР. Уже слышалась артиллерийская канонада. Вскоре немцы прорвались в районе Нальчика, и бригада в полном составе, не успев занять отведенный участок под Моздоком и совершив за сутки многокилометровый переход, заняла оборону на подступах к Орджоникидзе (ныне – Владикавказ). Туда ринулись германские танки.

Стрелковые батальоны расположились вдоль речки Фиагдон между двумя осетинскими селениями. Наш отдельный автоматный батальон находился в резерве командира бригады, близ села Майрамадаг, у входа в Суарское ущелье. Здесь и произошло мое боевое крещение.

На исходе дня 4 ноября наблюдатели доложили, что от шоссейной дороги движется немецкая колонна. Как потом узнали, это был полк «Бранденбург». По цепи передали: «Приготовиться к бою! Без команды не стрелять, подпустить на расстояние 200-250 метров».

Гитлеровцы думали, что в селе красноармейцев нет, беспечные и самоуверенные приближались к нашим позициям, наигрывая на губных гармошках. Мы, затаив дыхание, сидели в укрытиях, впервые видели перед собой чужих солдат – буквально в сотнях метров...

СВОЙ: До этого Вы никогда не стреляли, не убивали. Конечно, враги причинили много зла и горя, но все же, наверное, нелегко было нажимать на спусковой крючок, зная, что обрываешь чью-то жизнь...

Решетов: Да, нам, 18-19-летним парням, было непросто пережить этот психологический момент... Прошло несколько тягостных минут, и вот уже колонна противника приблизилась к нашим позициям. Прозвучала команда: «По фашистским гадам – огонь!» Десятки автоматов резанули одновременно, немцы побежали, оставив убитых. Психологическое напряжение как рукой сняло, и до конца войны оно больше не возникало.

***

СВОЙ: На фронте случалось нечто необычное?

Решетов:На Кавказе немцы пошли как-то раз на хитрость. Из зарослей кустарника вышла группа людей, одетых в женские платья. Они катили двухколесные тачки, наполненные разными вещами. Мы подумали, что это местные жители уходят от оккупантов. Но потом заметили: уж очень не по-женски они идут, слишком широко шагают. Среди нас был Валентин Цомаев, который громко окликнул их по-осетински. Ответа не последовало. И тогда кто-то закричал: «Это немцы, стреляйте!» Грянули автоматные очереди, и «женщины», задрав подолы юбок, бросились наутек, сверкая подковами немецких сапог. А в брошенных тачках мы нашли автоматы, пулеметы, гранаты.

Решетов, С. Н. Помнит Вену, помнит Альпы и Дунай / Сергей Никитич Решетов ; [беседу вел] Валерий Бурт. – Текст : непосредственный // Свой. – 2019. – № 5. – С. 12–16 : цв. ил.

Попав на фронт в начале войны, Василий Иванович (Голосов, сост.) проявил себя как очень меткий стрелок. Уже в сентябре 1942-го его отправили на всесоюзный слет снайперов. О Голосове писали газеты.

Командование поручило ему готовить новых специалистов по отстрелу гитлеровцев. Всего он воспитал 170 бойцов, которые за годы войны уничтожили более трех с половиной тысяч солдат и офицеров противника. Сам же наставник вырос в звании от рядового до гвардии лейтенанта, на его боевом счету было 422 фашиста, в том числе 70 снайперов. В бою Василий Голосов придерживался особой тактики: не ждал, покуда немец появится перед глазами, терпеливо искал его в прицел, а перво-наперво изучал распорядок дня вражеских снайперов. К тому же старался не пользоваться дважды одной и той же позицией.

До поры до времени судьба удивительно бережно хранила славного воина, пока в одной из перестрелок он не получил серьезное ранение в голову. Пострадал глаз, нависла угроза потери зрения. Но Голосова успешно прооперировали, и это позволило ему быстро вернуться в строй. В марте 1943 года Василий Иванович и его рота помогли окруженному неприятелем 81-му стрелковому полку пойти на прорыв. Наши снайперы уничтожили около 40 гитлеровцев.

За проявленные в сражениях мужество и доблесть комроты был представлен к высшей награде – званию Героя Советского Союза. Однако получить ее не успел, 16 августа 1943 года во время боев за село Долгенькое Изюмского района Харьковской области погиб смертью храбрых – не от снайперской пули, был ранен осколком в грудь во время налета фашистской авиации. Когда бойцы подбежали к командиру, тот уже был мертв. Похоронили Голосова неподалеку, у хутора Пасека.

Звание Героя ему было присвоено посмертно в октябре 1943-го.

Воротынцева, К. Бессмертный снайпер / Ксения Воротынцева. – Текст : непосредственный // Свой. – 2020. – № 5. – С. 15–17 : ил.

18 августа замполитрука П. Л. Гутченко в районе станицы Клётской закрыл своим телом амбразуру дзота. Гитлеровцы сбросили тело героя. И тогда подвиг товарища повторил младший лейтенант А. А. Покальчук. Сержант Ханпаша Нурадилович Нурадилов, чеченец по национальности, из своего пулемёта уничтожил 920 гитлеровцев и 12 апреля 1943 года посмертно стал Героем Советского Союза. Дважды Герой Советского Союза генерал-майор авиации Иван Семёнович Полбин свою первую «Золотую Звезду» получил в ноябре 1942-го в боях за Сталинград. Храбро сражались в небе лётчики командующего 8-й воздушной армии генерала Тимофея Тимофеевича Хрюкина Султан Ахмет-Хан и Дмитрий Тихонович Прудников. Командарм Хрюкин закончил войну генерал-полковником авиации и дважды Героем Советского Союза. Заместителем командующего этой армии был генерал-майор авиации Сергей Игнатьевич Руденко, позднее ставший маршалом авиации и Героем Советского Союза. С августа по октябрь 1942 года 66-й общевойсковой армией командовал генерал Родион Яковлевич Малиновский, в 1944 году ставший Маршалом Советского Союза.

В августе 1942-го, в труднейший момент, Ставка направила в Сталинград своих представителей – начальника Генерального штаба генерал-полковника Александра Михайловича Василевского и заместителя Верховного Главнокомандующего генерала армии Георгия Константиновича Жукова. В районе боевых действий находился представитель Ставки генерал-полковник артиллерии Николай Николаевич Воронов. В составе легендарной 62-й армии под командованием генерала Василия Ивановича Чуйкова сражалась прославленная 13-я гвардейская стрелковая дивизия генерала Александра Ильича Родимцева, ставшего в конце войны дважды Героем Советского Союза.

***

В Сталинградской битве отличились войска, которыми командовали запечатлённые на почтовых миниатюрах К. К. Рокоссовский, Н. Ф. Ватутин, А. И. Ерёменко, П. И. Батов, Г. В. Бакланов, Ф. И. Голиков, Я. Г. Крейзер, Н. И. Крылов, А. А. Новиков, Ф. И. Толбухин, М. С. Шумилов. Особо хочется отметить испанца Рубена Ибаррури, сына легендарной Пассионарии Долоресс Ибаррури, посмертно удостоенного звания Героя Советского Союза.

Вошёл в историю подвиг героев «Дома Павлова». Во время оборонительных боёв в Сталинграде в сентябре 1942-го разведгруппа из 3-х красноармейцев под командованием сержанта Якова Федотовича Павлова отбила у противника 4-этажный дом в центре города и удерживала его в течение трёх суток. Затем в дом прибыл взвод (командир – лейтенант И. Ф. Афанасьев). Здание стало опорным пунктом в системе обороны 13-й гвардейской стрелковой дивизии и удерживалось, несмотря на яростные атаки противника, до ликвидации группировки немецко-фашистских войск в районе Сталинграда. 24 воина шести национальностей 58 суток защищали дом.

Лурье, Ю. «Привет тебе из-под Сталинграда!» / Юлий Лурье. – Текст : непосредственный // Родина. – 2012. – № 2.– С. 141–142 : цв. ил.

К вечеру 25 июля 60-я моторизованная и 16-я танковая дивизии врага замкнули кольцо вокруг наших войск. Сюда, в район Верхней Бузиновки и вылетел на самолёте У-2 полковник Журавлёв по приказу В. Я. Колпакчи, командующего 62-й армией. Спустя много лет Константин Андреевич запишет в мемуарах сухо, но точно, как в докладе начальству: «Проводная связь штарма-62 с 184-й и 192-й стрелковыми дивизиями нарушилась. Высланный (ранее) на самолёте... офицер связи штаба армии... вернулся обратно с сообщением «Никого не видел».

И вот теперь Журавлёву предстояло в отрыве от основных сил армии самому, не уповая на помощь извне, организовать растерявшихся людей в единый кулак, а главное, своими действиями вселить в них уверенность в том, что врагу можно организовать отпор и разорвать стальное кольцо.

***

Вскоре, ночью, в районе Бузиновки приземлился очередной У-2. Не спавший уже много часов Журавлёв внимательно вчитывался в доставленный из штаба 62-й армии документ: «...Вам удержать Цимловский, Захаров, Калмыков. Не допустить распространения противника с севера на юг, с запада на восток. Подготовить посадочную площадку самолётам, ночное время обозначать тремя кострами, расположенными треугольником».

Командующий армией выслал сюда группу командиров на автомашинах при поддержке нескольких танков, но отряд не смог прорваться. Усугубляющим обстоятельством было то, что направленцы не доставили в Верхнюю Бузиновку радиостанцию, не дав возможности вести управление войсками окружённой группы. Может быть, при других обстоятельствах Журавлёв принял бы более верное решение, чем попытка скудными силами и средствами пробиваться на север, к Клетской. Ведь намечаемый им удар приходился по трём вражеским дивизиям. Не хватало в частях боеприпасов, продовольствия, не было авиационной поддержки.

Тяжким грузом на плечах обескровленной группировки висело несколько сот тяжелораненых. Командование Сталинградского фронта в эти дни и часы предпринимало отчаянные попытки облегчить положение товарищей по оружию. Таким шагом и был ввод в дело наспех сколоченных 1-й и 4-й танковых армий генералов К. С. Москаленко и В. Д. Крючёнкина. На подготовку контрударов этих соединений отводилось всего несколько часов. И как только первые из наших танковых частей переправились через Дон, нацеливаясь на район окружения, враг обрушил на них всю имеющуюся огневую мощь наземных и воздушных войск.

Да, наши танковые армии не сумели тогда соединиться в районе Верхней Бузиновки – а это давало бы шанс не только на прорыв из окружения, но и улучшение в целом положения всего правого крыла Сталинградского фронта – всё же фашистские войска были втянуты в кровопролитные бои за 150 километров от Сталинграда. Первым из контрударов было остановлено продвижение немцев на юг вдоль правого берега Дона. Второй контрудар разорвал фронт окружения вокруг Верхне-Бузиновской группировки наших войск. Тогда Журавлёв получил приказ под кодовым названием «Вымпел-4». К 31 июля он вывел в расположение 4-й танковой армии около пяти тысяч человек. Это был резкий поворот не только в судьбе его товарищей по окружению, но и в собственной. Последовало его новое назначение на должность командира 192-й стрелковой дивизии.

Ларин, Л. Три недели полковника Журавлева / Лев Ларин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 1. – С. 40–41 : 2 фот. – Библиогр. в примеч. в конце ст.

Матвей Путилов – связист штаба 208-й стрелковой дивизии. В разгар боя при исправлении поврежденной линии связи ему раздробило обе руки. Истекая кровью, герой дополз до места разрыва линии связи и, теряя сознание, зубами соединил оба конца.

Михаил Паникаха – боец 1-й роты 193-й стрелковой дивизии 885-го стрелкового полка. Поднятая им на вражеский тан бутылка с горючей жидкостью воспламенилась от попадания пули. Охваченный пламенем, он бросился к немецкой машине, разбил о ее броню вторую бутылку и лег на броню танка. Умирая, Михаил уничтожил танк врага с его экипажем.

Яков Павлов – сержант, возглавивший оборону дома на одной из площадей Сталинграда. Расположение этого дома позволило вести наблюдение и обстреливать занятую противником часть города на запад, север и юг на расстояние более километра. Группа солдат во главе с Павловым захватила дом и превратила его в опорный пункт. Немцы подвергли дом непрерывному артиллерийскому обстрелу, атаковали, бомбили с воздуха. Но защитники дома стойко держались. 58 дней и ночей они не давали гитлеровцам прорваться на этом участке к Волге и за это время уничтожили солдат противника больше, чем немец потерял при взятии Парижа.

Эти имена стали символами героизма и мужества нашего народа. Такой героизм был массовым. За подвиги, совершенные в дни Сталинградской битвы, 120 солдат и офицеров были удостоены звания Героя Советского Союза, более 750 тысяч человек были награждены учрежденной 22 декабря 1942 г. Медалью «За оборону Сталинграда» (в их числе как военнослужащие, так и лица из гражданского населения).

Кузнецов, В. М. Проведение «Урока Памяти», посвященного 70-летию разгрома советскими войсками немецко-фашистских войск в Сталинградской битве : (методические рекомендации) / В. М. Кузнецов. – Текст : непосредственный // Преподавание истории в школе. – 2013. – № 3 (март). – С. 37–47. – Библиогр.: с. 38 (9 назв.).

Пятеро саратовцев за подвиги, совершённые во время Сталинградской битвы, были удостоены звания Героя Советского Союза. Это лётчики Владимир Васильевич Землянский (1906–1942), Алексей Иванович Хользунов (1919-1943), Виктор Степанович Хальзов (1921–1985), командир взвода разведчиков Гаяз Галазкарович Ромаев (1921–1943) и бронебойщик Илья Макарович Каплунов (1918–1942). Самому старшему из них, Землянскому, совершившему 45 боевых вылетов и направившему 7 августа 1942 года горящий самолёт на колонну вражеских танков, было 35 лет, остальным – от 21 года до 24 лет.

Двадцатичетырёхлетнему рядовому, стрелку-бронебойщику 4-го стрелкового полка 98-й стрелковой дивизии 2-й гвардейской армии, бывшему моряку Тихоокеанского флота Илье Каплунову из деревни Чапушка Аркадакского района звание Героя Советского Союза было присвоено посмертно Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 октября 1943 года за уничтожение в бою 9 танков противника.

***

В Саратовском областном музее краеведения хранится копия наградного листа Каплунова. В его верхней части в пункте № 8 под названием «Имеет ли ранения и контузии в Великой Отечественной войне» написано: «Убит 20 декабря 1942 г.». В нижней части листа в пункте «Краткое конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг» указывается следующее: «21 декабря 1942 г. (так в документе. – О. Д.) в бою под населённым пунктом Нижне-Кумским Сталинградской области красноармеец-коммунист тов. Каплунов, являясь бойцом роты противотанковых ружей, проявил исключительную самоотверженность, стойкость и отвагу».

***

Во время этого боя 19 декабря под хутором Нижне-Кумским и совершил свой подвиг Каплунов. При отражении атаки врага он подбил пять немецких танков из противотанкового ружья и противотанковыми гранатами. Осколком снаряда ему оторвало левую ногу, но он меткими выстрелами из ПТР подбил ещё три танка. В это время ему оторвало левую руку. Истекая кровью, Илья Каплунов противотанковой гранатой подбил ещё один, девятый танк.

***

Подвиг саратовца был воспет поэтами, запечатлён на полотнах художников. Его имя носят улицы в Аркадаке и Волгограде. На братской могиле на хуторе Нижне-Кумском в 1961 году установлен монумент – скульптура Каплунова с противотанковым ружьём в руках. На плите монумента – надпись:

Отвага, упорство, дерзанье –

Они по плечу моряку.

Мы помним: Великий Волжанин

На этом погиб берегу

Дмитриева, О. Герой – бронебойщик Илья Каплунов : имя в истории Победы / Ольга Дмитриева. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 1. – С. 86–88 : 4 фот. – Библиогр. в примеч. в конце ст.

Военкомат направил Ариана (Тихачека, сост.) в Камышлов, в военно-пехотное училище. В августе 1942-го, окончив ускоренный курс, лейтенант Тихачек отбыл в распоряжение командира 1047-го стрелкового полка 284-й стрелковой дивизии. Эта образцовая во всех отношениях дивизия (впоследствии четырежды орденоносная гвардейская) находилась тогда в резерве, в Красноуфимске, где ее пополнили уральцы и сибиряки, а также три тысячи матросов с Тихого океана, Балтики и Черного моря. Командовал дивизией легендарный Николай Батюк.

21 сентября 1942 года полки дивизии переправились на правый берег Волги, а 22-го уже вступили в бой на улицах Сталинграда. Чуйков, в состав армии которого вошла 284-я стрелковая, сказал потом об этой дивизии: она «вросла в Мамаев курган, в его отроги и сражалась на нем до конца...»

Военные историки говорят: рядовой боец до своей гибели воевал в центре Сталинграда сутки, командир взвода – три дня, командир роты – семь дней. Ариан Тихачек, командир роты 1047-го стрелкового полка, провоевал в Сталинграде 62 дня.

22 ноября 1942 года осколком мины ему раздробило ногу.

Хирурги спасли ногу. На лечение перевезли в Свердловск.

***

В конце мая 1943 года лейтенант Ариан Тихачек, еще хромая, с палочкой, покидает госпиталь и едет на фронт.

Его назначают командиром роты 1310-го стрелкового полка 19-й стрелковой дивизии, а вскоре – помощником начальника штаба полка.

В начале октября 1943 года дивизия выходит к Днепру.

Из «Отчета о боевых действиях гвардейского стрелкового корпуса по форсированию р. Днепр и захвату плацдарма на правом берегу в период с 20 сентября по 20 октября 1943 года:

«Правый берег по выходе из Бородаевки резко повышается и представляет из себя гряду высот, весьма выгодных в тактическом отношении, позволявших противнику организовать хорошую оборону с обзором и обстрелом левого берега и самой реки на этом участке. Близость к реке центральной и восточной частей Бородаевки позволили противнику организовать оборону непосредственно по северной окраине Бородаевки, с приспособлением строений под оборонительные сооружения и организацией плотного огня над поверхностью воды и по берегам...»

Дивизия с огромными потерями форсировала реку и захватила плацдарм вблизи Бородаевки. Село было частью созданного немцами «неприступного вала», его опоясывал противотанковый ров. Каждый метр продвижения вперед стоил здесь десятков, а то и сотен жизней.

Никаких свидетельств о последних часах жизни Ариана Тихачека нет. Очевидно, что многие, кто воевал рядом с ним, погибли.

Можно предположить, что 9 октября помощник начштаба лейтенант Тихачек был среди тех офицеров, кто сопровождал командира полка полковника Федора Зиновьева в передвижении по передовой. В тот момент, когда генерал прибыл на КП одного из батальонов севернее Бородаевских хуторов, немецкие танки прорвали линию фронта и батальон оказался в окружении. Двое суток бойцы отбивали танковые атаки. Генерал был тяжело ранен. Погибли почти все офицеры штаба. Возможно, именно поэтому Ариан не был представлен к посмертной награде или это представление затерялось.

Не затерялась похоронка.

«Тихачек Валерию Осиповичу.

Красноармейская, дом 26, кв. 1

Извещение.

Ваш сын помощник начальника штаба лейтенант Тихачек Ариан Валерьевич в бою за населенный пункт Бородаевка Днепропетровской области 9 октября 1943 года был убит. Похоронен в могиле дер. Бородаевка Днепропетровской области...»

Шеваров, Д. Лейтенантская поэзия Ариана Тихачека / Дмитрий Шеваров. – Текст : непосредственный // Родина. – 2017. – № 10. – С. 72–75 : фот.

В наградном листе, составленном на механика-водителя танка Т-34 гвардии сержанта Бугаева, отмечено: «При выполнении боевого приказа командования по освобождению г. Киева от немецких захватчиков совершил героический подвиг при прорыве оборонительной линии противника в районе юго-восточнее Пуща-Водица (сейчас в черте Киева. – А. П.).

При этом экипаж совершил смелый марш в тыл противника, тем самым перерезал шоссейную дорогу Киев – Житомир. Находясь среди вражеских танков и пехоты, в ночь с 5 на 6 ноября 1943 года вёл неравный бой, при этом уничтожил один танк, два самоходных орудия, противотанковую пушку и до 30 солдат и офицеров противника».

***

О своей службе танкист Бугаев так писал младшей и любимой сестрёнке: «…Лидок, ты обижаешься, что долго не пишу, так это знаешь почему? Вот, думаешь, сейчас напишу, а командир бежит – заводи, поехали. Наш экипаж подобрался на «большой»: если бить фрицев, так бить, а если водочки трофейной достали, так пить. В общем, нигде не пропадём. Командир Василий Токарев, молодой парень с 22-го года из Свердловска, но молодец, стреляет хорошо, да и башенный стрелок с радистом – ребята что надо. Наш экипаж прозвали «лихим», чуть где туго – кричат: «Токарев, поехал! Ну, а мы уж его не подведём. Коробка наша пока надёжная, правда, она уже вторая, одну фриц поджёг. А коробки, Лидок, горят, как свечки…

Тебя интересует мой первый бой? Могу немного вспомнить, сейчас в аккурат весёлое настроение. Так вот, Лидок, когда нам сказали, чтобы снять всё лишнее с машины, я понял – идём в бой. Ну и, конечное дело, стало не по себе. Выехали к фрицевской линии бороны, и «Катюши» дали залпом снарядов двести – фриц этого боится. Тут-то я уже понял, что делать: давить их гусеницами, а остальных из пулемёта… Что было дальше, того не напишешь. Ты ведь знаешь, я не поэт, а спец по «бутылкам». Фриц так открыл огонь, так поджёг много машин, осталось всего две. Я жму за первой по шоссе, а по ней как ударят – она и загорелась. Смотрю – плохо дело! По снарядам понял: «тигр» лупит! Втыкаю заднюю скорость и – в проулок, а он прямой наводкой по шоссе! Ещё бы метр, и был бы нам каюк. Считаю снаряды: если вперёд кладёт, то переезжаю на это место, а фриц в это время уже бьёт по старой стоянке. В общем, похоже на игру в «кошки-мышки». Бывало и засадит по башне, но к этому привыкаешь…

За киевский бой, когда мы первыми залетели на станцию, командование передало на Героев Сов. Союза, а дадут ли, не знаю, потом напишу…»

Петрушин, А. Как танкист из Тюмени Киев спас / Александр Петрушин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 12. – С. 12–13 : 1 фот.

Свою первую боевую награду – медаль «За отвагу» – Борис Алексеевич Николаев, которому тогда исполнился 21 год, получил в июле 1943 года. В графе наградного листа «Краткое, конкретное изложение личного боевого подвига или заслуг», заверенного подписью командира 3-й танковой роты Ф. Логинова, было указано следующее: «В боях за дер. Александровка Прохоровского района Курской области 12 и 14 июля 1943 года тов. Николаев со своим экипажем уничтожил 2 пушки и до взвода пехоты противника.

В боях проявил стойкость, упорство и отвагу. Из своего танка он вёл интенсивный огонь по наступающему противнику.

Вывод: Достоин правительственной награды – медаль «За отвагу».

***

Героически сражался экипаж под командованием мл. лейтенанта Амельченко (сгорел в танке). Враг окружил Александровку, при выходе из окружения погиб командир 1-й танковой роты ст. лейтенант Лебединский, ст. лейтенант Кутепов и лейтенант Мишенько – сгорели в танках».

Согласно приказу № 032 по войскам 5-й гвардейской танковой армии от 31 июля 1943 года, размещённому в базе данных «Подвиг народа», за мужество и героизм, проявленные в боях у деревни Александровка и у близлежащих населённых пунктов Прохоровского района Курской области, 4 военнослужащих 53-го отдельного гвардейского танкового полка были награждены орденом Отечественной войны 2-й степени, 9 человек – орденом Красной Звезды, 7 человек – медалью «За отвагу», а 3 человека получили медаль «За боевые заслуги». Описания их подвигов и боевых заслуг занимают в наградных листах всего лишь несколько строк, кратких и лаконичных.

Из наградного листа гв. лейтенанта медицинской службы Н. С. Паршакова: «Сам лично вынес с поля боя свыше 50 раненных бойцов и командиров вместе с их личным оружием. В момент бомбёжки противником с воздуха, перебегая от танка к танку, он быстро оказывал нужную медпомощь… Паршаков Н. С. вынес с поля боя свыше 90 раненых бойцов и командиров, вместе с их личным оружием, а помощь оказал свыше 300 человек. Паршаков Н. С. ранее был награждён медалью «За отвагу». Достоин правительственной награды орден «Красная Звезда».

Из наградного листа гв. инженер-капитана Г. Н. Розенталя: «Тов. Розенталь на марше и в бою проявил себя храбрым командиром... На боевом марше по техническим неисправностям ни одной машины не отстало… В боевой обстановке тов. Розенталь проявил максимум энергии в вопросе эвакуации машин с поля боя и в своевременном восстановлении их в строй. Под его личным руководством с поля боя выведено два танка Т-34. Сам лично участвовал в восстановлении подбитых танков на передовой линии фронта. Достоин правительственной награды орден «Красная Звезда».

Медведева, Г. Боевой подвиг и боевая награда: мифологизация реальности или реальность мифа? / Галина Медведева. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 7. – С. 29–30 : 1 фот. – Библиогр. в примеч.: с. 30.

С особым мастерством и храбростью действовали воины 53-го гвардейского отдельного танкового полка. «2-я танковая рота ст. лейтенанта Лигмана находилась в засаде в Авдеевке, – отмечено в журнале боевых действий полка. – В 18.00 появился немецкий танк и, выйдя на радиоволну наших танков, начал вести переговоры. Командир роты выслал навстречу экипаж лейтенанта Косиченко. Немцы открыли огонь, в засаде находились еще два немецких танка. Первым выстрелом экипаж Косиченко подбил немецкий танк, затем – второй. Но замаскированный в кустах третий вражеский танк подбил нашу машину. Попадание снаряда в башню заклинило орудие. Командир танка принял решение прорваться к переднему краю обороны противника и уничтожить врага пулеметом и гусеницами. В результате необычного боя танк сумел уничтожить до взвода солдат и взять в плен шесть солдат и одного офицера. После этого танкисты своим ходом вернулись в расположение части».

Замулин, В. Окружение под Прохоровкой / Валерий Замулин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2015. – № 5. – С. 98–102 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 102.

Прохоровское поле… Это место ожесточённых, кровопролитных боёв июля 1943 года, земля, на которой совершили ратный подвиг защитники Отечества.

Один из таких героев – гвардии старший лейтенант Павел Иванович Шпетный. Он возглавлял взвод противотанковых ружей 284-го стрелкового полка 95-й гвардейской стрелковой дивизии, входившей в состав 5-й гвардейской армии, воины которой вместе с частями и соединениями 5-й гвардейской танковой армии сдерживали натиск противника на прохоровском направлении в ходе Курской битвы.

***

Завязался неравный бой. Атакующего противника Шпетный и его товарищи встретили дружным и метким огнём. Сам командир, выбрав удобную позицию, производил выстрелы по фашистским «тиграм». Гром сражения заглушал сухую трескотню бронебоек, густой дым стлался по земле… И вот, благодаря успешным действиям выведены из строя первые танки. Но пали, насмерть сражённые, рядовой Павел Проскуряков, сержанты Иван Охранкин и Николай Сухарский. А фашистские машины продолжали грозно и уверенно наступать, имея своей целью подавить сопротивление наших бронебойщиков. Один из «тигров» замер от метких выстрелов сержанта Карпа Ойя, поджёг одну машину и замертво упал рядовой Гульков, следующую остановил сержант Салимов…

Старший лейтенант Павел Шпетный также продолжал вести огонь, но закончились боеприпасы. Прижав к груди противотанковые гранаты, он ожидал ненавистного врага… Ещё мгновение, и раздался оглушительный взрыв противотанковой гранаты. Над самым окопом лязг гусениц оборвался, и пламя жарко пахнуло в чёрное от копоти лицо Шпетного. Оно исказилось страшной болью. Раненый командир сполз на дно окопа. Там лежали, истекая кровью, раненные, но ещё живые гвардейцы Карп Ойя, Василий Бутко, Юсуп Салимов и Николай Нелюбин… Но Павел Иванович уже не увидел, как они, полуживые, расстреливали из ПТР ненавистный седьмой – и последний танк, который приближался к их позициям… Не узнал он и того, что сержант Салимов, не имея сил совладать с бронебойкой, приложился к автомату и до последнего удара сердца так и не оторвался от него.

А. И. Олейников, ветеран 95-й гвардейской стрелковой дивизии, вспоминая о подвиге гвардейцев взвода Шпетного, отметил: «Окоп, в котором лежали мёртвые бронебойщики, затянуло дымом. Лежали девять парней, родившихся в разных концах необъятной страны и защищавших её здесь, на узкой полоске курской земли, девять солдат, чьё мужество оказалось сильнее 60-тонных бронированных громадин».

Все бронебойщики посмертно награждены орденом Красного Знамени, а старшему лейтенанту Павлу Ивановичу Шпетному присвоено звание Героя Советского Союза.

Сидоренко, И. Стойкие бронебойщики / Ирина Сидоренко. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 7. – С. 45 : 3 фот.

В дни 70-й годовщины Прохоровского танкового сражения наш долг – вспомнить имена героев, благодаря личному мужеству которых советские войска одержали победу на Курской дуге. Главный маршал бронетанковых войск Павел Алексеевич Ротмистров дал им высокую оценку: «В тот день не было танкистов, артиллеристов, мотострелков, связистов, которые бы не проявили отваги и боевой доблести в схватках с врагом. Все, кто бился в Прохоровском сражении, были настоящими героями». Подвиг старшего сержанта Александра Николаева стал символом Прохоровской битвы: механик-водитель одним из первых 12 июля 1943 года совершил таран немецкого танка.

***

Происходило это так. Набирая скорость, окутанный пламенем Т-34 решительно двинулся на мощный 60-тонный танк противника. Казалось, будто огненный смерч несётся по полю. Немецкая машина остановилась и выпустила по танку Александра Николаева снаряд, но промахнулась. «Тигр» стал разворачиваться и пятиться назад. Но было уже поздно: Т-34 врезался в него. Раздался ужасной силы взрыв, потрясший поле боя. И вот уже оба вздыбившихся в смертельном объятии танка горят в огне, окутанные клубами дыма.

***

Что вынудило советских танкистов идти на таран? Бесспорно, это пример личного мужества и героизма. Таран произвёл огромный психологический эффект. Гитлеровцы были настолько ошеломлены бесстрашием экипажа Т-34, что их «тигры» начали поспешно отходить. А советские солдаты, вдохновлённые примером мужественных воинов, стали сражаться ещё отчаяннее.

***

Для Александра Николаева таран был единственной возможностью спасти оказавшихся в воронке людей – раненого комбата Петра Скрипкина, оказывавших ему первую помощь медсестёр и радиста Анатолия Зырянова. Комбат, ведя бой в танке, был тяжело ранен в голову и грудь, Т-34 загорелся. Два члена экипажа вытащили Скрипкина из танка, чтобы передать санинструкторам. Все укрылись в воронке. Передвижения советских воинов не остались незамеченными экипажем «тигра», который прямым ходом стал двигаться к воронке.

***

Героем первого танкового тарана официально признаётся механик Николаев. Стрелок-радист Роман Чернов за совершённый подвиг представлялся к званию Героя Советского Союза, но, как и Николаев, получил орден Отечественной войны 1-й степени. Старшему сержанту было 25 лет, украинец по национальности, беспартийный, участник войны с декабря 1942 года, имел ранение, ранее не награждался.

Единственный из находившихся в танке в момент тарана, кто не получил награды после боя – лейтенант Иван Алексеевич Гусев. Он награждён посмертно орденом Отечественной войны 1-й степени только в 1995 году, да и то не за конкретный подвиг, а в связи с юбилейной годовщиной Победы. <…> Во время Курской битвы был командиром танка Т-34. Во время боя 12 июля в танке находился капитан Скрипкин. В танк попал снаряд, Скрипкин был тяжело ранен. Гусев приказал Николаеву и радисту Зырянову вытащить комбата из машины и укрыть в воронке. Заметив остановившийся танк и хлопотавших около него танкистов, «тигр» намеревался добить машину и экипаж. Первым его заметил Гусев, который вместе с заряжающим Черновым находился в машине. Крикнув механику-водителю Николаеву, чтобы он поспешил в танк, Гусев открыл огонь из пушки по «тигру». Лейтенант Гусев отдал приказ: «Саша, на таран!» Эту команду слышали по рации в других танках».

Командиру башни Ивану Гусеву был всего 21 год, механику-водителю Александру Николаеву — 20 лет. Оба похоронены в братской могиле у деревни Петровка Прохоровского района, которую защитили ценой собственной жизни.

Балабанова, А. Забытые герои первого танкового тарана / Альбина Балабанова. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 7. – С. 2–3 : 4 фот.

Из стенограммы беседы с гвардии генерал-лейтенантом Поповым Алексеем Фёдоровичем, командиром 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса:

«Самыми выдающимися действиями после зимних операций считаю бои корпуса за Прохоровский плацдарм, когда после 200 с лишним километрового марша корпус был сходу брошен в бой и, по мнению командующего фронтом тов. Ватутина, корпус сыграл здесь большую роль в деле разгрома и задержания танковых механизированных частей противника, которые рвались на Прохоровку…

Считаю своим долгом указать, что командиры бригад, полков и отдельных батальонов – люди, вполне в тактическом отношении подготовленные, умеют правильно организовывать работу личного состава как в период доукомплектования, так и в самой боевой обстановке. Наиболее выдающимся командиром танковой бригады является командир 58 гвардейской тб полковник Пискарёв, затем командир 60 гвардейской танковой бригады гвардии полковник Степанов, командир мотострелковой 28 бригады гвардии подполковник Пивнев, бывший командир танкового полка прорыва, ныне командир 59 гвардейской тб гвардии полковник Туренков и целый ряд других командиров, которые в полной мере обеспечили боевые действия корпуса.

Судя по оценке командующего армией и командующего фронтом, в оперативном подчинении которых находился корпус, он выполнял все свои боевые задачи, неоднократно получал благодарности от военного совета армии и фронта.

Первый орден Красного Знамени я получил за бои на озере Хасан, второй орден Красного Знамени – за Прохоровскую операцию…».

***

Из стенограммы беседы с гвардии старшим сержантом Героем Советского Союза Борисовым Михаилом Фёдоровичем, комсоргом артдивизиона 28-й гвардейской (ранее 58-й) мотострелковой бригады 8-го (ранее 2-го) танкового корпуса:

«Сначала мы были в Красном, под Прохоровкой. Часов в 10 мы поехали в Прохоровку и заняли там огневую позицию. Когда мы находились на формировании, у нас всё время там проводились тактические занятия. Там же мы начали стрелять и с открытых позиций. Я однажды попросил командира батареи, чтобы он мне разрешил пострелять. Он мне разрешил. Я несколько раз выстрелил, а потом нам приказали прекратить огонь, так как налетали на нас самолёты. Мы во время налётов накрывали орудие, а как самолёты улетят, опять открываем огонь.

Мы знали, что должны пойти танки. Так всегда и было. Сначала бомбит авиация, а потом идут танки. Слева от наших позиций была хорошая шоссейная дорога. Вот наблюдатель кричит: «Танки!» Я – к 3-му орудию. Танки были примерно от нас 1200 метров. Но мы не растерялись. Командир батареи Ажиппо встал возле моего орудия и в ходе боя указывал, по какому танку бить. Когда они были от нас километр-восемьсот метров, мы открыли огонь. Один танк загорелся, второй, третий. А в то время, как мы стреляли, они пошли слева. За высоткой, за батареей, как закричат: «Танки!» Командир батареи схватил одну станину в руки, наводчик Ходжаев – другую станину, вовремя повернули орудие и опять стали бить. Так командир батареи всё время и корректировал мою стрельбу. Только потом я увидел, что кругом нашего орудия были сплошь воронки. Но тогда я ничего не замечал, не видел даже разрывов снарядов. Одного у нас ранило. В это время подошёл танк на 150 метров. Только я оглянулся, хотел выстрелить – пламя, и я уже больше ничего не помню. Меня отбросило. Оказывается, было прямое попадание в наше орудие. Меня ранило в голову, в спину и в ногу осколками. Одного у нас убило, другого ранило. Командир батареи говорит мне: «Отходи, как можешь». Я отошёл, меня посадили в машину и отправили в санчасть, но не в свою уже, а в ближайшую. Там мне рану обработали и направили в госпиталь, на станцию Чернянка Курской области. Оттуда меня эвакуировали дальше. В тыл эвакуироваться я не хотел, так как если бы я ушёл далеко, то в свою часть я мог бы больше не попасть. Я там пробыл до 15 числа. Рана ещё не закрылась, но я выписался. Мы выписались с одним лейтенантом, он тоже ещё хромал. Мы решили: зачем мы будем сидеть, прихожу и говорю: «Выписывайте меня». Там была врач капитан. Она говорит, что ещё рано мне выписываться. – «Ну, тогда я уйду без документа».

Дроздов, К. «У нас люди танков не боялись...» : поле боя: 2-й танковый корпус на Прохоровском плацдарме / Константин Дроздов. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 7. – С. 19–28 : 1 фот., 8 рис. – Библиогр. в примеч.: с. 28.

Хрупкая 19-летняя девушка Клавдия Смирнова, вооруженная лишь пистолетом и гранатами, несколько месяцев в одиночку охраняла огромный склад с медикаментами, находившийся близ аэродрома подскока санитарной эскадрильи 2-го отдельного авиаполка Гражданского воздушного флота.

Безоружные У-2 и Р-5, загрузившись на своей базе боеприпасами, а у Клавы медикаментами, летели к окруженцам и партизанам – на запад, за линию фронта, которая виделась издалека как завораживающе красивый фейерверк: шарившие по небу лучи от прожекторов искали во тьме наши самолеты, а огненные всполохи со снопами искр возникали от разрывов зенитных снарядов. Обратными рейсами пилоты санэскадрильи ГВФ привозили раненых, больных, детей. Часто не возвращались...

***

«Сообщила, что я (в статье цитируются письма Кладии Смирновой, в одном из них она рассказывает о встрече с военным корреспондентом, сост.) из сусанинских костромских мест, деревня наша большая, дружная, певучая. После окончания медучилища меня направили фельдшером в город Иваново. В первые дни войны подала в горком комсомола заявление с просьбой отправить в действующую армию. Вначале лечила раненых в большом госпитале – это сотни людей. Потом попросилась вторично в действующую армию. В дни московского контрнаступления удалось вынести с поля боя 11 раненых, а спасая двенадцатого, получила два осколочных ранения. Лечилась 4 месяца, хотели меня комиссовать, но я попросилась на фронт. Корреспондент хотел понять, как переношу одиночество. И я почитала ему стихи Пушкина – здесь выучила»...

Вскоре журналист прислал в полк газету с очерком «Ночная фея» – наверное, для того в первую очередь, чтобы начальство, прочитав его материал, направило на охрану расположенного поблизости от передовой склада (который могут запросто «посетить» вражеские диверсанты) бойцов-мужчин.

Лейтенанта Смирнову перевели на аэродром в Козловке – диспетчером санэскадрильи. После назначили начальником санитарного диспетчерского отделения полка – принимать доставленных с поля боя и из партизанской зоны советских людей, оказывать им срочную помощь, направлять раненых и больных в госпитали. За отлично поставленную работу Клавдия была награждена орденом Отечественной войны I степени.

Боевой подвиг «ночная фея» все-таки совершила – днем, когда дежурила на аэродроме. Находясь в палатке, услышала рокот самолета. Далее – большая цитата из письма:

«По звуку вроде бы наш. Звоню стартеру, чтобы выпустил ракету «посадку разрешаю». Самолет сел. Рулит к моей палатке. И вдруг вижу на фюзеляже фашистскую свастику! Прикинула: я тут одна, ребята–техники от меня в 300-400 метрах. Если летчик один – возьму в плен. Если с ним бортинженер и штурман – меня убьют. Самолет рулит на малых оборотах, а я прыгаю на крыло, направляю пистолет в кабину пилота и кричу: «Хенде хох!» Летчик от неожиданности руки поднял, а я командую: «Шнель, шнель!» И показываю пистолетом: вылезай! А тут бегут ребята–техники и кричат: «Клава, держись!»... Летчик оказался разведчиком, облетал линию фронта, фотографировал наши позиции. Воевал во Франции, имел награды. В общем, был асом. Но подвело самомнение. Выпил изрядно шнапса. А аэродромы наши были в параллельных координатах. Вот он и сбился с маршрута. Когда его после допроса отправляли в Москву, он попросил показать ту девушку с косой, что его взяла в плен. Посыльный привел меня. Я поглядела на врага, а он – симпатичный, молодой, как видно, единственный сын у матери. Мне стало его жалко. Я обратилась к командиру за разрешением сбегать в столовую и принести ему обед. Он ел, а я стояла перед ним – худенькая, высокая девчонка – 48 кг весом, с русыми косами кренделями под пилоткой набекрень, в перешитой своими руками, по себе, гимнастерке, в галифе и сапогах... Кстати, меня в полку не «феей», а Березкой звали».

Жукова, Л. Фея по прозвищу Березка / Людмила Жукова. – Текст : непосредственный // Свой. – 2020. – № 3. – С. 20–23 : ил.

80 лет назад, 5 апреля 1942 года, в небе над Новгородчиной был подбит истребитель Як-1, которым управлял младший лейтенант Маресьев. В то время шли «бесконечные, злые» бои в районе Демянского котла, и если зимой красноармейцам удалось окружить немецкий корпус, то в весенние месяцы гитлеровцы сумели вырваться из кольца. 1942-й начался для нашей армии трагически, огромными потерями, а для Алексея Маресьева тогдашние сражения послужили и величайшим испытанием, и дорогой в бессмертие.

****

Свой первый бой он принял 23 августа 1941 года в районе Днепродзержинска, первые сбитые вражеские самолеты записал на свой счет в начале 1942-го, в Новгородской области. В начале апреля в районе Демянского котла его «Як» получил несколько пробоин, а сам пилот был ранен. <***>За 18 суток Маресьев съел, по собственному признанию, лишь несколько кореньев, муравьев и ягод клюквы. Отмороженные, разбитые ноги не чувствовал и все те дни мог только ползти...

****

Его считали безнадежным инвалидом. Но он еще в госпитале мечтал вернуться в авиацию. Каждый день и в больничной палате, и в санатории занимался физическими упражнениями, придавая своим движениям пластичность и точность.

****

Он научился ловко танцевать на протезах (это не фантазия Бориса Полевого), лихо отплясывал с медсестрами. Сторонним наблюдателям трудно было поверить, что у плясуна нет ног. Маресьев снова и снова доказывал, что способен управлять крылатой машиной. Многие отмахивались от безногого летчика, некоторые относились к его устремлениям иронически. Но остановить упрямца было невозможно, в июне 1943-го Алексея зачислили в 63-й гвардейский истребительный авиаполк. Правда, поначалу на боевые задания не посылали: то ли не верили в «сверхспособности», то ли берегли «инвалида» – не хотели рисковать ни машиной, ни пилотом. А он ждал своего часа, погрузившись как бывалый фронтовик в офицерскую жизнь. В великом противостоянии на Курской дуге многое решалось в небе. Советские истребители постепенно перехватывали инициативу у асов люфтваффе. Алексей Маресьев рвался в бой.

Помог ему земляк, волгарь, командир эскадрильи Александр Числов, который видел, как страдал летчик без неба, предложил летать вместе. В паре они приняли участие в нескольких боях. Несмотря на протезы, напарник комэска тонко чувствовал машину, действовал решительно и профессионально. Молодым, никогда не валявшимся в госпиталях пилотам не грех было поучиться у этого «калеки».

6 июля 1943 года на глазах Числова он в неотразимом стиле подбил «мессер»: есть первая победа «на протезах»! Командир в тот день ликовал не меньше, чем сам Маресьев.

Самое жаркое в жизни Алексея Петровича сражение развернулось спустя две недели. Немцы все еще стремились хозяйничать в небе над Россией, сражались отчаянно. 20 июля во время воздушного боя наш герой спас жизни двух советских летчиков и сбил сразу два прикрывавших вражеские бомбардировщики «Фокке-Вульфа». Воздушная схватка вышла удивительной, незабываемой! Победителя награждали, благодарили, но в газетах о его подвигах писали с осторожностью, старались не указывать на увечья, дабы никто не пустил слух (прежде всего гитлеровская пропаганда) о том, что в Красной Армии уже и безногие воюют... С другой стороны, для многих летчиков, для сотен тысяч раненых, покалеченных войной он служил прекрасным примером. И это в конце концов оказалось важнее всего.

Капитан Маресьев стал помощником командира по воздушно-стрелковой службе 63-го гвардейского истребительного авиаполка. За годы войны совершил 86 боевых вылетов, сбил 11 немецких самолетов: четыре до ранения, семь – после. Однако статистика нам обо всем не расскажет, в том числе и о том, что Алексей Петрович являлся настоящим асом, что множество раз он выручал товарищей в поистине отчаянных ситуациях.

Маресьев уже носил Звезду Героя, когда в их эскадрилью заехал военкор «Правды» Борис Полевой. Гость заночевал вместе с летчиками и чуть за сердце не схватился, увидев, как перед сном один из них отстегнул от ног протезы. Журналист-писатель с ним познакомился и вскоре стал собирать о нем сведения, после чего предложил руководству очерк для газеты. Этой теме тогда не дали ход. По легенде, Сталин, прочитав о Маресьеве, сказал: «Еще не время». Однако Полевому дали понять: после войны его задумка будет чрезвычайно востребована. Так и вышло. Миллионы раненых, сотни тысяч калек нуждались тогда в подобном примере, чтобы не впасть в отчаяние, чтобы найти себя в мирной жизни.

Замостьянов, А. Жить будет! / Арсений Замостьянов. – Текст : непосредственный // Свой. – 2022. – № 3. – С. 12–15 : ил.

Землянку Покрышкина друзья называли «конструкторским бюро». Со стен свисали чертежи, схемы, в углу ютилась стопка рукописей, тетрадей. Он работал на Победу и в минуты отдыха. Во фронтовые газеты, начиная с «Красной звезды», посылал свои статьи. Не расставался со сборником Есенина – книгу 1940 года издания нашел в разбомбленной библиотеке. «В перерыве между боевыми вылетами читал с упоением товарищам любимые есенинские строчки. Чтение этих строчек было для нас чем-то родным и близким, что было оборвано войной».

В отличие от немецких асов Александр Иванович не стремился к легким победам, не выискивал в неприятельском строю самых молодых да неумелых. Наоборот – выбирал самого опасного «поединщика». «Определить сильнейшего во вражеской группе. И наносить удар по нему, невзирая на риск. Это дезориентирует остальных», – сей рисковый способ был для него важнее пополнения личного счета выигранных поединков.

Названия его приемов говорят о многом: «соколиный удар» – уничтожение противника пикированием с высоты, «ножницы» – обезвреживание сидящего на хвосте вражеского истребителя встречным схождением наших самолетов, скоростные «качели», от которых фашист терял остатки самообладания.

Настоящим торжеством его тактики стали воздушные бои на Кубани, начавшиеся весной 1943-го. Красная армия теснила «Голубую линию» вермахта, которую гитлеровцы пытались протянуть к Закавказью. Сталинские соколы освоили атакующие маневры и крушили эскадрильи люфтваффе. Над Кубанью, Черным и Азовским морями Покрышкин отрабатывал новаторские методы. Достаточно вспомнить боевой порядок, вошедший в историю под названием «Кубанская этажерка»: «Это было ступенчатое, эшелонированное в высоту и достаточно широкое по фронту построение значительной группы самолетов. Каждая ступенька «этажерки» выполняла свою, строго определенную роль... Если вражеским самолетам и удавалось уйти из-под удара одной ступеньки «этажерки», они немедленно попадали под огонь другой, затем третьей».

Этажерки хозяйничали в небе. Важнее всего было добиться, чтобы каждый летчик знал свой маневр и понимал товарища с полуслова–полувзгляда. Каждый день звучала в эфире команда: «Я – Покрышкин. Атакую!»

12 апреля в районе станицы Крымской он истребил четырех «мессеров». Ближе к вечеру его жертвами стали еще три вражеских самолета. Применил неотразимый «соколиный удар» – сверху, на высокой скорости, с крутым переменным профилем пикирования, затруднив стрелкам противника прицеливание. К счастью, свидетелем этого сражения оказался генерал Константин Вершинин, и Покрышкину без проволочек засчитали сбитые машины. Не тянули и с наградой: сначала – второй орден Боевого Красного Знамени, чуть позже – первая Звезда Героя Советского Союза.

В радиоэфире вермахта без шифровки дозволялось произносить лишь две фразы: «Achtung: Panzer!» («Внимание: танки!») и «Achtung: Partizanen!» («Внимание: партизаны!»). В 1943-м добавилась третья: «Achtung! Achtung! Pokryshkin ist in der Luft!» – «Внимание! Внимание! Покрышкин в воздухе!»

Осенью 1943-го он устроил охоту на неприятельские транспортники, летавшие над черноморскими коммуникациями. Одно его имя наводило на врага ужас. За четыре вылета над Черным морем Покрышкин отправил на дно пять груженых «Юнкерсов».

Тот год завершил с двумя Золотыми Звездами на кителе, стал всенародно известным героем. Каждый день о нем писали газеты: гордость страны, слава авиации, лучший сталинский сокол... Таких принято беречь. И ему решили подыскать почетную, сравнительно безопасную вакансию.

Алдонин, С. «Я – Покрышкин. Атакую!» / Сергей Алдонин. – Текст : непосредственный // Свой. – 2018. – № 3. – С. 34–37 : ил.

На фронт его направили весной 1943-го, после множества трагичных окружений и отступлений, после битвы за Москву, сражений под Сталинградом. Шли бои под Воронежем. Кожедуб долго готовился к встрече с противником, сотни раз видел ее во сне, но получилось, как в поговорке, – первый блин комом. Немец оказался быстрее – дал по Ла-5 прицельную очередь… Иван (летчик Иван Никитович Кожедуб, сост.) сумел благополучно посадить израненный самолет на базовом аэродроме, но это был жестокий урок!

Первый сбитый вражеский самолет ему пришлось ждать нестерпимо долго, почти четыре месяца. 23-летний лейтенант «взял» его («Юнкерс-97») во время своего 40-го боевого вылета, зато в решающие дни битвы под Курском. Через два дня на счету молодого офицера уже были четыре немецкие машины, включая пару истребителей. И он почувствовал себя в небе вполне по-хозяйски.

Сергеенко, Б. Первый среди первых / Борис Сергеенко. – Текст : непосредственный // Свой. – 2020. – № 6. – С. 8–11 : ил.

Мы прикрывали Холм. Около Холма я первый раз сбил «Юнкерса» с гвардии лейтенантом Штоколовым, он был ведущим. «Юнкерс» вышел из облаков, нас не видел. Я (лётчик Виталий Иванович Попков, сост.) бил, бил и сбил.

***

На разведке ещё сбил один самолёт, на этот раз уже истребитель. Тут у меня уже опыт нескольких воздушных боёв был. Правда, в первом воздушном бою в горле сильно пересохло, и натянутость какая-то была. Потом стал втягиваться.

В августе были самые сильные бои с истребителями. Нас была девятка, а их 18 штук. Начали мы драться, как говорят лётчики, «пластаться в воздухе».

Наши части перешли в наступление. Мы их прикрывали. Мы встретились с 52 эскадрой Рейсгофена. Мы с его лётчиками начали драться и сразу же почувствовали, что это лётчики сильные, потому что они в лоб ходили, чувствовалось, что соприкасаемся с сильными лётчиками. Я первый сбил одного, потом Зайцев – двух, Герой Советского Союза майор Кондратенко трёх набил. Зайцев сразу двух у меня на глазах сбил, показал, как нужно сбивать.

***

На второй день в первом же бою сразу сбил двух истребителей противника. Потом другие ребята ещё сбили. Когда в этот же день делали второй вылет, сбили моего друга Быковского. Он выпрыгнул с парашютом. У меня патронов уже не было, а «мессер» бил по Пескову. Я попал между «мессером» и Героем Советского Союза Песковым. Песков был уже подбит, и я между ними встал. Как видно, немец сильный лётчик был: он как ударил по мне, у меня машина загорелась. Пока я прикрывал Пескова, у меня сильно руки, ноги и лицо обгорели. Я пролетел немного, потом уже выпрыгнул с парашютом. Парашют был ещё порван, еле вылез из самолёта. На трёх тысячах он у меня загорелся. На тысяче метров я выпрыгнул на его сторону. Там лес был. Метрах на 100 я раскрыл парашют, он был порван, но всё-таки задержал падение. На 50 метрах я прыгнул. Там было болото. Я ногу вывихнул. Ожог был сильный, но я ничего не чувствовал. Только слышу, что кругом стреляют, а в лесу боя не было. Это было 3 августа утром. Я скоро выскочил, начал бежать. Ориентировался я по солнцу, компаса не было. Вижу – где солнце поднимается, и на север пошёл. Когда я летел, я видел, где солнце. Ребята считали, что я уже погиб. Один только видел, что я выпрыгнул с парашютом, но никто ему не верит.

***

Замечательные бои были, когда мы летали под Харьков, юго-западнее Мурома под Белгородом, ещё снег только начал таять. Мы дрались пятёркой против четырёх. В этом бою были: я, Штоколов, Анцирев, Лавренко и Лавейкин. Я сбил 5 самолётов [так в документе], ни одного не потерял. Только у Штоколова было три пробоины, остальное всё нормально было. Мы должны прикрывать девятку «Пе-2». Мы полетели восьмёркой, потом вышел вперёд «Пе-2». Смотрю – вроде зенитка бьёт. Я показал командиру, по радио передал. Потом смотрю – о, много! Они гуськом шли в нашу сторону. Нас с бомбардировщиком шло три самолёта. У нас было преимущество, потому что мы шли со стороны солнца и подошли близко-близко. Они нас не видели. С первой же атаки мы двух съюлили и начали драться. Но их было так много! Истребители тоже были, они маскировались под «Ю-88» с выпущенными ногами. Они все в кучу сбились, удивительно даже, как они не столкнулись. Был страшный беспорядок, они прямо на свою территорию сбросили бомбы. В эту кашу мы завязались.

Тут был такой характерный случай. Я видел, что один подбит. Сашка Пчёлкин к нему подлетел. Выражения лица мне не было видно. Но я сказал: «Я покажу за твоё здоровье». Он только начал на него отворачиваться, и мы его сбили. Потом мы полетели домой, и всё в порядке, все «Пе-2» пришли.

Дроздов, К. Так воевал легендарный «маэстро» / Константин Дроздов. – Текст : непосредственный // Родина. – 2013. – № 5. – С. 32–37 : 6 фот. – Библиогр. в примеч.: с. 37.

Своим мастерством и отвагой советские лётчицы буквально поражали воображение. Уже сам факт того, что женщины воевали на истребителях, вызывал различные эмоции: от недоумения до полного восхищения. Схватка Т. Памятных и Р. Сурначевской с 42 «юнкерсами» поразила отечественных и зарубежных журналистов. 19 марта 1943 года лётчицы выполняли задание по прикрытию крупного железнодорожного узла – станции Касторная. Внезапно налетела фашистская воздушная армада. Две женщины против 42 вражеских самолётов! За мужество и отвагу, проявленные в неравном бою, за товарищескую взаимопомощь и поддержку лётчицы-истребители 586-го авиационного полка младшие лейтенанты Памятных и Сурначевская были награждены орденами Красного Знамени и именными золотыми часами.

Кирюшина, Т. А. «Раз война, значит, нужно на фронт» : советские женщины-военнослужащие в 1920–1940 годах / Т. А. Кирюшина, В. Н. Паршина. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2015. – № 3. – С. 63–68 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 68.

Короткова назначают начальником германского отдела внешней разведки. Он готовит агентов для работы в тылу врага. Пытается наладить сотрудничество с союзной Англией: с ее территории в контролируемые фашистами районы было заброшено двадцать советских разведчиков, но никто из них на связь не вышел. Трудно было отделаться от мысли, что их кто-то выдал.

Тем временем немецкая контрразведка вышла на след антифашистского подполья и в течение 1942 года практически полностью его уничтожила. Были казнены десятки человек, в том числе и Леман. Поток информации резко сократился. Чтобы хоть как-то его восполнить, Коротков не раз выезжал на фронт и, переодевшись офицером вермахта, внедрялся в среду только что захваченных или сдавшихся немцев.

Наступил 1943-й. Разгром фашистов под Сталинградом, контрнаступление по всем фронтам. Однако немцы заготовили операцию, которая могла существенно повлиять на ход войны. В нейтральном Афганистане началась подготовка вооруженного переворота, чтобы затем войти в войну на стороне Гитлера. Планировалось собрать и вооружить 30-тысячную армию басмачей, которая пройдет рейдом по союзным республикам Средней Азии. Однако благодаря на этот раз слаженным действиям советской и британской разведок фашистскую агентуру удалось выявить. Тех, кто был на территории СССР, ликвидировали, а сведения о находящихся в Афганистане немецких агентах передали правительству этой страны. В итоге замысел был сорван. С нашей стороны операцией руководил Александр Коротков. А в конце того же года ему поручили обеспечить безопасность «большой тройки» в Тегеране. Иран, находившийся под контролем стран антигитлеровской коалиции, зачистили от подозрительных лиц, причем Коротков лично узнал в лицо одного из агентов абвера, знакомого ему еще по Германии...

Перекрест, В. Шесть «Знамен» разведчика Короткова / Владимир Перекрест. – Текст : непосредственный // Свой. – 2016. – № 3. – С. 36–39 : фот., портр.

После выхода из госпиталя (полковник Хаджи-Умар Джиорович Мамсуров, сост.) попросился на фронт, и в январе 1942 года назначается командиром 114-й кавалерийской дивизии, а затем и заместителем командира 7-го кавалерийского корпуса Брянского фронта.

Постановлением ГКО от 3 августа 1942 года для руководства партизанской борьбой на Северном Кавказе и в Крыму при Военном совете Северо-Кавказского фронта создаётся штаб Южного партизанского движения. Начальником штаба назначается полковник Мамсуров. Под его руководством при штабе была создана школа партизанских кадров, в подготовке которых был учтён испанский опыт проведения диверсий в тылу противника. Вскоре Мамсуров переводится в Центральный штаб партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования, где в должности начальника оперативного отдела успешно руководит диверсионной деятельностью партизанских отрядов. В марте 1943 года переводится в ГРУ Красной армии на должность заместителя начальника 2-го управления.

Но деятельному и энергичному Мамсурову тесно в центральном аппарате. Уже в апреле 1943 года по личной просьбе он направляется на фронт командиром 2-й гвардейской Крымской кавалерийской дивизии, с которой провоюет до победы. Это был воистину героический ратный путь. «Все походы и набеги его были поразительны по необыкновенной быстроте переходов и смелости нападений, всегда увенчивавшихся успехами». Эти слова Лев Николаевич Толстой написал о чеченском военачальнике Хаджи-Мурате, но они в полной мере применимы и к Хаджи-Умару. Мамсуров показал немцам настоящую кавказскую войну. Он был мастером совершения сокрушительных рейдов по тылам противника.

В 1943 году его кавалеристы участвуют в боях за Киев, освобождают города Коростышев и Житомир.

Черевичный, В. Мамсуров – гений диверсий / Владимир Черевичный. – Текст : непосредственный // Родина. – 2012. – № 10. – С. 82–83 : фот.

Зимой 1941–1942 годов Елена (Елена Фёдоровна Колесова, сост.), будучи командиром отделения девушек, участвовала в боях на передовой в районе Сухиничи Калужской области, героически обороняя деревни Бортное, Казарь до подхода частей регулярной Красной армии. В отчёте от 10 февраля 1942 года о боевых действиях за январь под деревней Бортное Колесова писала: «На передовых позициях в д. Бортное в бою отличилась т. Лапина, которая при наступлении немцев под угрозами задержала пулемётчика с пулемётом. Вместе с пулемётчиком она до последнего патрона уничтожала немцев.

***

20 января 1942 года приказом командующего войсками Западного фронта № 050 командир партизанской группы Е. Ф. Колесова была награждена орденом Красного Знамени, а заместитель командира партизанской группы девушек А. И. Лапина – медалью «За отвагу».

Приказом № 230 командующего войсками Западного фронта от 27 февраля боец группы З. Д. Морозова была награждена орденом Красной Звезды, а боец Н. А. Белова – медалью «За отвагу». В представлении на награждение этих девушек командир войсковой части 9903 подполковник А. К. Спрогис писал: «Морозова три раза направлялась в тыл противника с задачей активной разведки. В качестве бойца партизанского отряда работала в районах Руза (10.1941), Н. Петровское (11–12.1941), Бортное (01.1942). В районе Н. Петровское принимала наиболее активное участие в уничтожении населённых пунктов, занятых врагом, в районе Руза минировала шоссейные и грунтовые дороги. В боях под д. Бортное была на передовых позициях и вынесла с поля боя трёх тяжелораненых бойцов»6 ; «Белова в качестве бойца партизанского отряда работала в районах Нарофоминск (11.1941), Н. Петровское (11–12.1941), Бортное (01.1942). В районе Нарофоминск минировала дороги в тылу противника. В районе д. Бортное оказывала исключительную помощь раненым и в их эвакуации с поля боя».

***

25 апреля 1942 года по распоряжению подполковника А. К. Спрогиса была сформирована новая разведывательно-диверсионная группа из 12 девушек (при десантировании в тылу врага группа понесла потери, часть девушек погибли, сост.).

***

В июне 1942 года было установлено взаимодействие с партизанами отрядов Ливенцева и Свистунова; через радиостанцию группы Колесовой партизаны смогли получать указания из Центрального штаба партизанского движения.

До конца июня 1942 года группой были совершены три неудачные попытки минирования железной дороги: в первый раз немецкий патруль обнаружил разведчиц и обстрелял их; во второй раз полотно было заминировано, но патруль обнаружил мину и через 3–4 часа после этого смог разминировать дорогу; в третий раз минирование было удачным, но не сработала аккумуляторная батарея.

После этого Елена решила лично провести акцию по подрыву железнодорожных путей. Взяв с собой 10 килограммов взрывчатки и раздобыв в ближайшей деревне через связных детское одеяло и шапочку, она под видом матери подошла к железной дороге. Услышав шум приближающегося поезда, Елена смогла быстро заминировать полотно, и, таким образом, первый эшелон врага был уничтожен. После этого, в период с 15 июня по 10 июля 1942 года, было пущено под откос ещё четыре вражеских эшелона.

***

30 августа 1942 года из Центра прибыл подполковник А. К. Спрогис с группой разведчиков. 10 сентября он, взяв в помощь роту партизан из отряда Свистунова и группу Сороки, организовал нападение на гарнизон деревни Выдрица. Елена в этот день была дежурной по лагерю, но уговорила руководство взять её с собой. Оказавшись в штурмовой группе, Колесова активно рвалась вперёд. В момент перезарядки автомата она была смертельно ранена. К концу боя Елена умерла и была захоронена у тригонометрического знака близ деревни Миговщина.

***

Звание Героя Советского Союза Колесовой Елене Фёдоровне присвоено посмертно Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 ноября 1944 года за «героический подвиг, проявленный при выполнении боевого задания в тылу противника».

Владимиров, О. «До последнего патрона уничтожать немцев» / Олег Владимиров. – Текст : непосредственный // Родина. – 2012. – № 10. – С. 65–67 : фот. – Примеч.: с. 67.

Пулеметчик отряда Стрельца т. Арсентьев убил трех немцев, которые вели его в плен. Выхватив у одного из сопровождавших винтовку, он заколол двух штыком, а третьего сначала прибил кулаком, а потом тоже заколол.

Затем т. Арсентьев в д. Апрелевка засел в крайней хате со своим пулеметом и стал ждать немцев, которые группой 31 человек приближались к деревне. Т. Арсентьев, когда немцы поравнялись с хатой, дал длинную очередь и скосил 28 гитлеровцев. Только троим удалось спастись бегством.

Командир роты отряда им. Ворошилова т. Азарьян в одном из боев с мадьярами, которые в панике побежали от партизан, решил догнать офицера. Это было в первой половине апреля. Грязь мешала движению. Т. Азарьян, сняв сапоги, босиком побежал за «языком». Несмотря на сильнейший огонь, он догнал офицера и притащил его в свой отряд.

В Брасовском отряде комсомолка Лида Корнева после того, как был убит первый номер пулемета, подбежала к пулемету и открыла огонь по полицейским. В этом бою Лида уничтожила более 10 фашистов.

Смельчак–разведчик Чечеткин из отряда Покровского во время боя за Пигоревку получил задачу – разведать по селам – в 2-х км от Пигоревки. Чечеткин подошел к поселку и, перебегая с места на место, открыл огонь из автомата. 20 мадьяр, находящихся в поселке, разбежались. Чечеткин один занял поселок и захватил трофеи – две повозки с пулеметами.

Разведчик Коля из отряда имени Ворошилова, ему 11 лет. Достал себе гранату и пачку тола, подошел к дому, где располагался мадьярский штаб. Бросил гранату, убил 12 офицеров. Быстро скрылся, побежал в отряд. По дороге в отряд слышит, кто-то в кустах шевелится. Подошел. А там сидит пожилой мужчина, перепуганный. Коля привел этого человека в штаб отряда. Это был полицейский, скрывавшийся от боя в кустах.

Партизан Навлинского отряда т. Ананьев Иван, нагрузив портфель немецкими листовками, воззваниями и прочим, отправился к старосте дер. Гололобовка. Явившись, сказал: «Я из Брянской окружной управы, ревизор, навожу порядок в селах». Староста растерялся, с рабской покорностью начал подхалимничать перед приехавшим. Пообедав, Ананьев говорит: «Сейчас поедем в соседнее село и там проверим положение дел». Староста, раскланявшись, согласился, и Ананьев спокойно привез продажную шкуру в лес, к партизанам, где и закончил свой бесславный путь гололобовский староста.

Ижукин, подрывник Навлинского отряда, 5–5–42 г. (5.05.42, сост.) положил в лодку 250 кг тола и направил лодку по течению реки Ревна к мосту на ст. Синезёрки. Лодка, не дойдя до моста 10 метров натолкнулась на ледокольное сооружение и произошел громадный взрыв. (Расчет был такой, что лодка должна была дойти до моста, и тогда – произойти взрыв). От взрыва моста немецкая охрана полетела в воздух, а сам Ижукин упал у дерева и оттуда наблюдал за происходящим у моста.

Малин, В. Н. «Партизан Азарьян, сняв сапоги, босиком догнал убегающего "языка"» : военные дневники заместителя начальника Центрального штаба партизанского движения Владимира Малина расшифрованы в РГАСПИ / Владимир Никифорович Малин ; авт. предисл. Андрей Сорокин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2022. – № 11. – С. 110–115 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 115.

«Молодая гвардия» – это уникальный отряд городских партизан, а в другой стилистике – человеческий подвиг.

Когда фашисты в середине Великой Отечественной захватили восточный Донбасс, Гитлер потирал в восторге руки: теперь в Германию пойдет уголь, как говорится, в промышленных масштабах. Шахтеры отказались спускаться за ним под землю. Начались зверства: в Краснодоне 31 шахтер был заживо засыпан землей.

Участились облавы, расправы, угон женщин в Неметчину. Городок оцепенел. И вдруг по базарам, по улицам – листовки: «Смерть фашистским оккупантам!» Как проблеск несгибаемости народа.

Зло забегали полицаи в поисках партизан.

Листовки в базарной суете им стали наклеивать прямо на спину. Народ, наконец, засмеялся. Но откуда партизаны, если кругом степь, только сусликам есть где спрятаться.

То были первые шаги «Молодой гвардии».

Так назвали свою организацию комсомольцы Краснодона. Младшему из них было 14, основному костяку по 17-18. Они небольшими группами от каждой улицы и поселка, вначале вразнобой, а потом, объединившись, стали на защиту поруганной земли.

У «Молодой гвардии» образовались свое командование, свой штаб, выбрали комиссара. Все по-взрослому! Набралось более ста боевых штыков. Насчет штыков – не фигура речи. Добыли оружие – автоматы, винтовки, патроны.

Дюнин, В. Ким Костенко: Это было в Краснодоне : воспоминания о друге–журналисте, вернувшем честное имя комиссару «Молодой гвардии» Виктору Третьякевичу / Виктор Дюнин. – Текст : непосредственный // Родина. – 2018. – № 9. – С. 18–21.

О трагической ситуации начала июля 1942 года вспоминает генерал армии Михаил Ильич Казаков, бывший начальник штаба Воронежского фронта:

«3 июля стрелковые дивизии, понесшие тяжелые потери в прошлых боях, были сбиты с только что занятых ими позиций и отошли к северо-западу от Воронежа.

...К исходу 3 июля передовые танковые части противника достигли реки Дон западнее Воронежа. Началась непосредственная борьба за Воронеж. ...После же упорных боев 5-7 июля немецкая 4-я танковая армия фактически овладела городом. В наших руках остались лишь городские предместья Отрожка и Придача, расположенные на восточном берегу реки Воронеж, а также студенческий городок на северной окраине города. ...Войска Воронежского фронта, значительно пополненные за счет резервов, начали строить оборону по рубежу реки Дон, а в городе – по реке Воронеж.

...Воронежский фронт удерживал перед собой не менее тридцати вражеских дивизий, которые очень бы пригодились немецко-фашистскому командованию под Сталинградом».

***

Именно в это время командование Воронежского фронта стало получать бесценную информацию от разведгруппы, в состав которой входили Лёня-Сергей и Павел (настоящие имена разведчиков неизвестны, сост.).

Информация поступала в течение пяти месяцев, что говорит о высоком профессиональном уровне разведчиков. <…> Разведгруппа была заброшена либо Главным разведывательным управлением (ГРУ) Генерального штаба, либо разведотделом штаба Воронежского фронта. Фронтом в разные периоды командовали военачальники, прекрасно понимавшие важность разведданных: Ф. И. Голиков и Н. Ф. Ватутин.

***

12 июля 1942 года полковник (Тарас Федотович Корнеев, сост.) получит новое назначение – станет начальником разведотдела штаба Воронежского фронта . У него была возможность взять вместе с собой группу профессионалов. Что полковник и сделал.

Напомню, именно в июле командование стало получать информацию из села Криница.

***

Полковник Корнеев получил устное распоряжение разработать подробный план по дезинформации противника и уже в октябре его представил.

***

Общая задача была сформулирована так: «Скрыть истинную группировку войск Воронежского фронта и путем проведения изложенных ниже дезинформационных мероприятий, показать противнику сосредоточение мощной группировки наших войск на южном крыле фронта». Никто из генералов и офицеров, принимавших участие в мероприятиях по дезинформации, не должен был знать весь план в целом. Это существенное обстоятельство было специально подчеркнуто Корнеевым: «Исполнители знают из плана только ту часть, которая его непосредственно касается».

***

Перечислим лишь несколько пунктов из плана полковника Корнеева:

«Организация ложных радиосетей в населенных пунктах...

Подброска ложных документов, исходя из плана предстоящего наступления.

Резкое усиление активности нашей разведки.

Активизация боевой разведки днем и ночью, подброска документов новых частей, отсутствующих в действительности».

Завершающим штрихом плана по дезинформации противника стала активизация деятельности разведгруппы, регулярно, в течение пяти месяцев, доставлявшей в штаб фронта очень важные разведданные.

Где-то среди – наши Лёня-Сергей и Павел.

Их информации не было цены. Но чтобы окончательно убедить врага в том, что на Воронежском фронте готовится наступление, разведчикам приказали передавать «координаты расположения штабов, батарей, складов с боеприпасами». Подобного рода мелкая информация – конечно, не их уровень. Профессионалы столь высокого класса потребны на важнейшее. Но приказ есть приказ. Разведчики за ценой не постояли – и приказ выполнили.

Ценой собственной жизни.

Экштут, С. Последний парад разведгруппы Корнеева : письмо сельской учительницы побудило «Родину» приоткрыть забытую страницу в тылу у фашистов / Семен Экштут. – Текст : непосредственный // Родина. – 2020. – № 7. – С. 21–26 : ил. – Библиогр.: с. 26.

Трагическим летом 1942 года, когда «было всё на кону», старший сержант – пехотинец Подгорбунский, любивший, чтобы даже малознакомые люди называли его Володей, получил свою первую награду – солдатскую медаль «За отвагу», которую можно было заслужить только за личное мужество на поле боя. В наградном листе о сути совершенного подвига сказано кратко, но ёмко:

«1.07.1942 г. при наступлении батальона на деревню Бараново старший сержант Подгорбунский со своим расчетом метким огнем из противотанкового ружья подбил фашистский танк, который загорелся на месте, остальные танки возвратились обратно. Под деревней Вазково, когда противотанковое ружье было выведено из строя, тов. Подгорбунский взял ручной пулемет у убитого красноармейца и огнем рассеял до взвода вражеской пехоты».

Старший сержант был ранен, но остался в строю. Смельчака приняли в члены ВКП(б), ему присвоили офицерское звание и назначили заместителем командира роты по политической части. Но меньше всего бывший уголовник был пригоден для этой роли.

«Газет я не читаю, международное положение чувствую сердцем...»

Летом 1943 года старший лейтенант Подгорбунский попросился служить в разведку и был назначен командиром взвода автоматчиков разведроты 1-й механизированной бригады. По словам сослуживца, «Володя ходил в бой всегда при всех регалиях». То есть, отправляясь на задание, никогда не снимал с себя погоны, награды и Гвардейский значок, хотя, согласно уставу, все это полагалось сдавать. Вот и в том скоротечном бою гитлеровцы имели возможность разглядеть начищенную до блеска медаль «За отвагу» на его гимнастерке. Троих немцев старший лейтенант застрелил в результате огневого контакта. Затем, как было сказано в представлении к награде, «перешел в рукопашную схватку, где рукояткой нагана стал таранить немцев и уничтожил троих, а четверых уничтожил его помощник младший сержант Никифоров, 2 фрица, не выдержав сопротивления, пустились наутек».

***

Очень скоро старший лейтенант Подгорбунский стал до чрезвычайности популярной фигурой. О нем знало командование бригады, корпуса и даже 1-й гвардейской танковой армии. Гений разведки – так с легкой руки комбрига называли Володю.

***

В ночь с 27 на 28 декабря 1943 года разведгруппа Подгорбунского при освобождении Правобережной Украины первой дерзко овладела важным железнодорожным узлом – городом Казатин Винницкой области. Обойдя город с тыла, разведчики при поддержке саперов на броне двух танков Т-34 с ходу ворвались в город, уничтожив восемь орудий и два взвода пехоты...

«Невероятно?.. – задал риторический вопрос командир бригады полковник Липатенков, рассказывая об этом подвиге Подгорбунского журналисту Юрию Жукову. – Согласен с вами. С точки зрения элементарных тактических расчетов – задача для двух танков и восемнадцати автоматчиков непосильная. И все-таки это реальность. Подсчитано и удостоверено...».

Подсчеты произвел и начальник разведотдела штаба танковой армии полковник Алексей Михайлович Соболев. «Выясняем, что в Казатине ко времени появления дозора Подгорбунского было около трех с половиной тысяч солдат и офицеров противника. В успехе Подгорбунского решающую роль сыграли внезапность удара и «психический шок», в который впали гитлеровцы, потеряв способность к организованному сопротивлению».

Экштут, С. Один из 600212 : они погибли при освобождении Польши, где сегодня уничтожают обелиски освободителям / Семен Экштут. – Текст : непосредственный // Родина. – 2017. – № 9. – С. 38–44 : фот. – Библиогр. в примеч.: с. 44.

Приказ наркома обороны СССР маршала Сталина «О состоянии органов войсковой разведки и о мероприятиях по улучшению ее боевой деятельности» № 0072 от 19 апреля 1943 года резко изменил траекторию жизни красноармейца Шубина, воевавшего без малого два года, но не повышавшегося в воинском звании и не имевшего до той поры никаких наград. Сталинский приказ констатировал печальную истину: органы войсковой разведки – глаза и уши действующей армии – стоят еще на низком уровне, недостаточно обеспечивают войска необходимыми данными о противнике, мало проявляют инициативы и изобретательности в применении различных форм и методов ведения войсковой разведки. Особо было сказано о том, что командующие фронтами и армиями должны изменить свое отношение к опытным воинам, подобным красноармейцу Шубину:

«Не дается никакого предпочтения командирам и бойцам-разведчикам в деле материально-бытового обеспечения и награждений, тем самым не создается стимула для того, чтобы в разведывательные подразделения и органы разведки шли лучшие боевые командиры и бойцы, желающие проявить себя в области разведки».

Красноармеец Шубин, с расстояния в сто шагов умевший попасть из винтовки в спичечный коробок, такое желание проявил. Ему вручили 7,62-мм самозарядную винтовку системы Токарева (СВТ) и зачислили снайпером в взвод пешей разведки 348-го стрелкового полка 51-й стрелковой дивизии, которая 15 апреля 1943 года была заново сформирована.

28 августа 1943 года он был удостоен своей первой за годы Великой Отечественной войны награды – медали «За отвагу». «За то, что он во время боевых действий 19 августа 1943 года за деревню Семеновка, находясь на передовом наблюдательном пункте командира полка, хорошо распознал наблюдательный пункт противника, с которого немцы корректировали огонь артиллерии и минометных батарей. Шубин со снайперской винтовкой уничтожил четырех наблюдателей противника, тем самым облегчил стрелковым подразделениям продвижение вперед на деревню Семеновка». Весьма выразительная деталь: прошло всего-навсего девять дней от времени совершения подвига до момента подписания командиром полка приказа о награждении. Хотя саму медаль Шубину вручат несколько месяцев спустя (30 октября 1943 года в письме к сестре он вскользь упоминает, что награждение состоялось, но сама медаль в полку еще не получена), начало было положено.

5 декабря 1943 года приказом по 51-й дивизии командир отделения взвода пешей разведки красноармеец Шубин был награжден орденом Красной Звезды. «При выполнении боевого задания 25.11.43 года, находясь в тылу у противника с целью захватить в плен «языка», во главе со своим отделением напал на трех разведчиков противника, которые проявили активное сопротивление; т. Шубин при смелом и решительном действии, сам, и возглавляя свое отделение, сумел захватить в плен унтер-офицера, обер-ефрейтора и ефрейтора, не дав им скрыться в лесу. Они дали ценные сведения». Сведения были настолько ценными, что помимо самого Шубина ордена и медали получили восемь его однополчан, причем от момента захвата «языков» до награждения прошло всего лишь десять дней.

Однополчанин Шубина артиллерийский разведчик Михаил Крейнцин вспоминал: «Все время начальство находилось в напряжении: а вдруг немцы замышляют наступление, а вдруг они уже подвели резервы, и начиналась истерия: Где свежий язык?! Почему разведка прохлаждается?! Приказываю, любой ценой!.. А мы за ценой никогда не стояли».

Экштут, С. «Я отхожу последним!» : разведчик Георгий Шубин 44 раза переходил линию фронта за языком и всегда возвращался с добычей / Семен Экштут. – Текст : непосредственный // Родина. – 2021. – № 11. – С. 103–106 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 106.

Сведения о подготовке германского наступления под Курском приходили и от советских разведчиков, внедренных в ряды противника. В состав дислоцированной в районе Ровно оперативной группы НКГБ СССР «Победители», которой командовал Д. Н. Медведев, входил разведчик Н. И. Кузнецов, знавший 6 диалектов немецкого языка и действовавший на оккупированной врагом территории под именем обер-лейтенанта вермахта П. Зиберта. В мае 1943 г. имперский комиссар Украины и гауляйтер Восточной Пруссии Э. Кох в беседе со своим «земляком» Зибертом сказал, что «немецкое командование намерено взять реванш за поражение под Сталинградом. Для этой цели стягиваются войска на Курском фронте». По воспоминаниям П. А. Судоплатова, «по заданию Ставки информация Кузнецова о подготовке немцами стратегической наступательной операции была перепроверена и подтверждена посланными нами в оккупированный Орел разведчиками Алексахиным и Воробьевым».

Н. И. Кузнецов информировал советское командование о применении немцами в предстоящем наступлении новых танков «Тигр» и «Пантера», о местонахождении полевой ставки Гитлера «Вервольф» под Винницей.

Христофоров, В. С. Курская битва: новые документы о советской разведке и партизанском движении / В. С. Христофоров. – Текст : непосредственный // Новая и новейшая история. – 2013. – № 4 (июль–авг.). – С. 3–22. – Библиогр. в сносках.

Значительный вклад в развитие теории и практики рейдов внёс Герой Советского Союза майор А. В. Герман. До войны он окончил танковое училище и курсы при Академии Генерального штаба РККА. С началом боевых действий служил в разведотделе СЗФ, откуда добровольцем вступил в ряды партизан. Во 2-й партизанской бригаде он был заместителем командира по разведке, а в мае 1942-го, когда на базе её полков сформировали 3-ю, стал её командиром. Смелые и внезапные удары этого соединения, во главе которого стоял А. В. Герман, наводили страх и ужас на оккупантов. Фашистское командование определило денежное вознаграждение за ликвидацию партизанского командира в 400 тыс. рейхсмарок, а тому, кто доставит его живым, пообещало дополнительно хутор, лошадь и две коровы. Храбрый комбриг погиб в бою в сентябре 1943 года.

Чешуин, С. А. Действия партизанских соединений в тылу немецких войск, нацеленных на Ленинград / Сергей Анатольевич Чешуин. – Текст : непосредственный // Военно-исторический журнал. – 2016. – № 2. – С. 10–16 : ил. – Библиогр. в примеч.: с. 16.

Сразу после уничтожения гаулейтера Кубе и рискованнейшего перелета из партизанского лагеря в Москву три девушки (Мария Осипова, Надежда Троян и Елена Мазаник, сост.) оказались на изолированной даче, чтобы немного отдохнуть и очень много поработать над «разбором полетов». Так было принято тогда. Так принято и теперь во всех спецслужбах мира: вернувшиеся назад разведчики проходят своеобразный карантин. Окруженные заботливым и во всех смыслах слова внимательным персоналом, они пишут подробнейшие рапорты-отчеты и отвечают на сотни вопросов руководства.

Допросы троих героинь вели не кто-нибудь, а народный комиссар государственной безопасности СССР Всеволод Меркулов, его заместитель Богдан Кобулов и начальник Разведуправления Красной армии, генерал-лейтенант Федор Кузнецов. Причины такого внимания – в фигуре гауляйтера Белоруссии Вильгельма Кубе: за два года его правления были убиты более 400 тысяч белорусов, русских, евреев…

Кубе был не только убежденным нацистом – протеже Гитлера превратился в настоящего изувера. Публично повторял, обращаясь к своим: «Надо, чтобы только упоминание одного моего имени приводило в трепет русского и белоруса, чтобы у них леденел мозг, когда они услышат «Вильгельм Кубе». Я прошу вас, верных подданных великого фюрера, помочь мне в этом».

***

Партизанский отряд, в котором воевала Надежда Троян, относился к IV Управлению НКВД. Руководил Управлением товарищ Андрей – чекист, а в свое время и нелегал Павел Анатольевич Судоплатов. По согласованию с ним командир отряда Иван Федорович Золотарь принимает решение использовать для поиска, а затем и вербовки лиц из окружения Кубе молоденькую партизанку, медсестру (до войны училась в Минском медицинском институте), второго номера пулеметного расчета Надю Троян. Самую сложную в разведке специальность – вербовщика – она осваивала с листа…

Пройдя за короткое время невероятно рискованный путь, привлекая на свою сторону всех, в ком видела потенциальных союзников, Троян вышла на Елену Мазаник. Только она из всей челяди и окружения Кубе могла пойти на связь с партизанами. Пришлось преодолеть и сопротивление Мазаник, и ее неверие, и боязнь за себя и своих близких…

Именно Елена Мазаник заложила мину в кровать Кубе. Опытная военная разведчица Мария Осипова эту мину ей передала. Но первую брешь в неприступной крепости пробила Надежда Троян, завербовавшая горничную гаулейтера.

Троян, Н. Герой Советского Союза Надежда Троян: ликвидация обязательна! : публикуем недавно рассекреченные документы советской разведчицы о ликвидации фашистского палача Вильгельма Кубе / Надежда Троян ; [вступ. ст. Николая Долгополова]. – Текст : непосредственный // Родина. – 2021. – № 10. – С. 102–105 : ил.